— Кем он вам приходится?
— Старый друг моего отца.
— Получали ли вы от Горанова деньги?
— Получил ничтожную сумму.
— За что?
— Просто так, он мне их дал по старой дружбе.
Однако проверка ставит под сомнение некоторые его утверждения, особенно одно из них. Если даже оставить в стороне модные тряпки, предназначенные для подарков, одни лишь золотые часы, купленные Караджовым, драгоценные украшения для его супруги и «лейка» для сына составляют по рыночным ценам около десяти тысяч марок. Сумма, конечно, не фантастическая, но и не такая уж пустяковая, чтобы Горанов мог выбросить ее на ветер только из любви к покойным родителям инженера.
Так что Караджов снова попадает под беглый огонь перекрестных допросов и, убедившись, что сухим из воды ему не выбраться, приходит ко второй фазе своих признаний. Вот некоторые из них:
— Сколько раз вы встречались с Горановым?
— Три.
— Где?
— Два раза в Мюнхене и один в Кельне.
— Какие сведения требовал от вас Горанов?
— Самые разные. Главным образом экономического характера.
— Точнее?
— О мощности отдельных промышленных предприятий… о том, насколько они связаны с программами СЭВ… о некоторых экономических трудностях.
— Ставил ли он перед вами конкретные задачи?
— Да.
— Какие суммы он вам выплачивал?
— Всего я получил от него тридцать пять тысяч марок.
— Как вы устанавливали связь с Горановым?
— Приехав в определенный город, я посылал ему письмо.
— По какому адресу?
— По адресу фирмы «Липс и Кo », Лозанна, до востребования.
— Как вы собирали нужные вам сведения?
— Тут меня выручали связи.
— Какие связи?
— Какие… Разве в наше время у человека мало знакомых?
И прочее, и прочее.
Разумеется, среди множества других вопросов особую важность приобретает то, с кем именно из наших граждан поддерживал подобные контакты Горанов, Но на это Караджов, естественно, не мог ответить. Ответ предстоит искать нам. Однако для этого нам нужно добраться до самого Горанова.
Караджову было предложено написать очередное письмо в адрес «Липс и Кo », в письме рекомендовать Горанову своего коллегу Цанева как вполне надежного и заслуживающего внимания человека, а также предложить место и время их встречи и назвать пароль. Цанев (который был, разумеется, коллегой не Караджова, а нашим) должен был поехать в Мюнхен, послать оттуда письмо и дожидаться встречи.
Встреча состоялась, не помню, в каком кафе, находящемся на площади — опять-таки затрудняюсь сказать, на какой именно, — но в ходе ее возникло два новых момента, которые в сильной мере усложняли ситуацию.
