— Мэтью, Бак — мой партнер. И мой друг.
— Он был вашим партнером, — поправил Мэтью. — В любом случае мне нужно десять тысяч.
— Хорошо.
— Не соглашайтесь так быстро, черт побери.
— Тебе было бы легче, если бы я заставил тебя просить? Если бы обговорил сроки и условия?
— Я не знаю. — Мэтью схватил бутылку и чуть не швырнул ее об стену, чтобы она разлетелась вдребезги, как и его гордость. — Я не сразу смогу вернуть. Но я обязательно верну. Я должен заплатить за операцию, лечение и протез. И Баку нужно где-то жить потом. Но я буду работать и постепенно верну долг.
— Я знаю, что ты потратишь эти деньги на дело, Мэтью, и мне все равно, вернешь ты их или нет.
— Мне не все равно.
— Да, я понимаю. Я выпишу тебе чек при условии, что ты будешь держать меня в курсе здоровья Бака.
— Я возьму чек. При условии, что все останется между нами. Только вы и я, Рэй.
— Другими словами, ты не хочешь, чтобы знал Бак. И Тейт.
— Правильно.
— Ты взваливаешь на себя тяжелую ношу, Мэтью.
— Может быть, но я так хочу.
— Хорошо. — Если больше помочь нечем, решил Рэй, то он сделает так, как его просят. — Я оставлю чек у портье.
— Спасибо, Рэй. — Мэтью протянул руку. — За все. По большей части это были потрясающие месяцы.
— По большей части. Будут и другие потрясающие месяцы, Мэтью. И другие затонувшие корабли. Может, когда-нибудь мы снова будем нырять вместе. «Изабелла» еще ждет.
— Вместе с «Проклятием Анжелики». Нет, спасибо. Это слишком дорого стоит, Рэй. В данный момент я с удовольствием уступаю его рыбам.
— Время покажет. Береги себя, Мэтью.
— Да. Скажите… скажите Мариан, что я буду скучать по ее стряпне.
— Она будет скучать по тебе. Мы все будем скучать. А Тейт… Что-нибудь передать Тейт?
Он столько хотел бы сказать ей… Он ничего не мог ей сказать.
Мэтью отрицательно покачал головой, а оставшись один, отодвинул пиво.
— Бармен, виски. И принесите всю бутылку.
Это была его последняя ночь на острове, и он не мог найти ни одной причины для того, чтобы провести ее трезвым.
