– С кем именно?
– Он не сказал. Сообщил только о том, что у него назначена встреча.
– Вам не приходит на ум, кто мог желать ему зла, миссис Коли?
– Он был полицейским, – просто ответила женщина. – Разве вы не знаете людей, которые могут желать вам зла, лейтенант?
«Да, пожалуй», – подумала Ева и кивнула.
– А кого-нибудь конкретно можете назвать? Кого-то, чье имя он упоминал?
– Пожалуй, нет. Тадж вообще не любил говорить со мной о работе. Это было его принципом. По долгу службы ему приходилось иметь дело с разными подонками, и он не хотел разговорами о них пачкать свою семью. Однако вчера он был встревожен.
Пэтси сложила руки на коленях и опустила голову. Еве бросилось в глаза широкое золотое обручальное кольцо.
– Я видела, что он чем-то обеспокоен, и спросила его об этом, однако он только отмахнулся. В этом был весь Тадж. – Пэтси слабо улыбнулась. – Некоторые люди сказали бы, что он привык командовать в доме, но… просто он был таким, вот и все. Во многих отношениях он был весьма старомоден. Но Тадж был прекрасным человеком, великолепным отцом и очень любил свою работу. – Женщина плотно сжала губы, помолчала и продолжила: – Он был готов погибнуть, выполняя свой долг; он даже гордился бы этим. Но не так, не так! У него даже это отобрали. А его самого отобрали у меня и у детей. Как такое могло случиться, лейтенант?! Кто мог это сделать?
У Евы не было ответов. Она лишь могла задавать все новые и новые вопросы.
– Ужасно! – выдохнула Пибоди.
– Да. – Ева резко тронула машину и отъехала от тротуара. Она чувствовала, как ее пригибает огромное горе, воцарившееся в квартире Коли, словно частицу его она унесла с собой. – Но Пэтси справится – хотя бы ради детей. Она сильная женщина.
– А детишки у нее и впрямь замечательные. Парнишка – просто чудо! Расколол меня на соевый хот-дог, три шоколадных батончика и сладкую вату.
– Я думаю, ему недолго пришлось тебя упрашивать. Любишь детей?
Пибоди улыбнулась.
– У меня племянник примерно такого возраста.
– У тебя, по-моему, есть племянники любых возрастов.
– Ну, не совсем, но почти.
– Слушай, Пибоди, можешь ты, основываясь на своем богатом опыте внутрисемейных отношений, растолковать мне одну вещь? Вот, допустим, живет семья – хорошая, дружная, крепкая: муж, жена, чудесные детишки. Так почему жена, которая является становым хребтом и мозгом семьи, не знает ровным счетом ничего о работе мужа? О его повседневных делах, о том, что его тревожит.
