Три сердца и три льва | страница 37



Хольгера усадили по правую руку Альфрика. А слева от датчанина сидела девушка, представленная ему как Меривен. Он едва расслышал это имя – так поражен был ее лицом и фигурой. Чувствуя, как становятся ватными ноги, он попытался завязать разговор. Получалось это у него плохо, но она охотно поддержала беседу. Постепенно Хольгер понял, что беседа здесь была изящным искусством: быстрые реплики, поэтически-циничные фразы, всегда с оттенком колкости, построенные по каким-то сложным правилам, которых Хольгер еще не понимал. Ну что же, подумал он, бессмертные, не имевшие других занятий, кроме охоты, войн, магии и интриг, оттачивали искусство софистики из чистой необходимости, в поисках новых забав. О вилках тут, должно быть, и не слыхивали, но яства и вина были подлинной симфонией. И Меривен, Меривен!

– В самом деле, – шепнула она, не отводя от Хольгера своих дивных очей, – ты незаурядный рыцарь, если добрался сюда. Тот смертельный удар, что ты нанес своему противнику – ах, это поистине прекрасно!

– Ты видела? – спросил он резко.

– Да, в Черном колодце. Мы все смотрели. А вот шутили мы или всерьез посягали на твою жизнь – что ж, сэр Хольгер, молодому человеку не всегда бывает полезно знать слишком много. Капелька неизвестности хранит его от самоуспокоенности, – она серебристо рассмеялась. – И что же тебя к нам привело?

Теперь улыбнулся он:

– И молодые дамы не должны знать слишком много.

– Ах, мучитель! Но я рада, что ты приехал – она держалась с ним, как со старым другом. – Я могу так с тобой говорить, благородный рыцарь? Сдается мне, есть меж нами родство душ, хоть временами мы и находимся в состоянии войны.

– Дражайший мой неприятель, – сказал Хольгер, – Она с улыбкой опустила глаза. Взгляд Хольгера тоже словно бы приобрел тенденцию не подниматься высоко – о, этот вырез ее платья! Он порылся в памяти, стараясь припомнить как можно больше цитат из Шекспира – ситуация словно специально для них создана.

В этом стиле он и продолжал флирт в течение всего банкета длившегося, казалось, многие часы. Когда банкет завершился, все общество перешло в зал для танцев, еще более громадный. Едва только зазвучала музыка, герцог Альфрик отвел Хольгера в сторону.

– Отойдем на минуту, мой благородный господин, – сказал он. – Лучше нам, не откладывая, с глазу на глаз поговорить о твоих бедах, чтобы у меня было время над ними поразмыслить. Иначе наши дамы, сдается мне, не оставят тебе времени думать о делах.