— Интересно, что чувствует такой человек?
— Сомневаюсь, чтобы он вообще что-то чувствовал.
— Онемение?
— Только не умственное.
— А почему он так много пьет по субботам?
— Никто не знает. Я думаю, это как-то связано со здоровьем его рассудка, своего рода прием лекарства.
— Вроде английской соли?
— Почему бы и нет?
— Кстати, кто он такой?
— Просто старик, родившийся за десять лет до Дарвина. Был когдато сельским джентльменом, как ваш отец. Только он все жил и жил и все думал, думал. Надо полагать, жизнь у него была одинокая.
— А зачем его надо убивать?
— Надо.
— Но зачем?
— Затем, что хватит с людей диктаторов.
— А чем они нехороши?
— Тем, что человек должен обладать свободой выбора между правильным и неправильным.
— Даже если он выбирает неправильное?
— Да, я это так понимаю.
Джуди, все время напряженно размышлявшая, спросила:
— Для чего он хочет завладеть миром?
— Чтобы им управлять.
— Но для чего?
— А ты посмотри, на что этот мир похож.
— Ты и не ведаешь, сын мой, — вдруг сообщил Никки, — сколь малая мудрость потребна для управления миром.
— Вот именно.
— А если он станет им управлять, лучше будет?
— Он говорит, что лучше.
— Но будет или не будет?
— Никки, сейчас нами управляют люди вроде президента Эйзенхауэра, сэра Антони Идена и мистера Хрущева, или кто у них там теперь? — и все они вооружены атомными бомбами. Большая часть политиков едва-едва способна написать собственное имя или прочесть подпись под карикатурой. У них слишком много времени уходит на то, чтобы побеждать на выборах, когда им еще учиться? Вместо того, чтобы читать или развиваться, им приходилось пустословить на митингах, и тем не менее оружие находится именно в их руках. Неужели ты не выбрал бы руководство мудрого полуторастолетнего старца, да притом всего одного, — взамен соревнования тех, кого мы имеем?
— Конечно, выбрал бы.
— Вот и я держался таких же взглядов. Прежде всего, в этом случае мир стал бы единым.
— Тогда почему же вы собираетесь его убить?
Мистер Фринтон, казавшийся еще более утомленным, помассировал пальцами глаза и ответил:
— Он выдалбливал этот остров в течение сорока лет.
— Что вы хотите этим сказать?
— Еще никаких атомных бомб не было.
— Если он намеревался стать диктатором еще до бомбы, — пояснила Джуди, — значит, ему просто хочется быть диктатором и все.
— Правда, он мог их предвидеть, — честно признал мистер Фринтон. — Мы с вами вроде собак, обсуждающих человека.
— Никки тоже так говорил.
— Я верил в его правоту еще несколько дней назад.
