— И ты не слышал о каком-либо другом месте, куда он мог бы сунуться в случае надобности?
— Чего не знаю, того не знаю, Клей!
— Ладно. А не мог бы ты сегодня удержаться от иглы хотя бы на некоторое время? Просто чтобы увидеть его, если он появится.
— У меня адски болит голова, Клей. Разваливается.
— Постарайся, а? Мне обязательно надо найти парня.
— Ничего не могу обещать, Клей! Смотри! — Он вытянул руки и показал, как они пляшут. — Понимаешь теперь?
— Сочувствую, У меня появилась идея получше. Ты не будешь возражать, если я пришлю кого-нибудь побыть здесь немного?
— Черт, конечно нет!
— Идет! Держись!
Я подошел к телефону и позвонил человеку по имени Джек Эберхарт. В основном-то он работал, когда требовалась сила. Но мог оказаться полезным и тут — сидеть и ждать, когда Билли-Билли переступит порог. И он не прикасается к игле.
Он спал, когда я дозвонился и объяснил, что мне нужно, все понял, сказал, что сразу выезжает. Повесив трубку, я спросил Джанки:
— Ты слышал?
— Конечно. По-моему, я не знаю этого парня.
— Он очень здоровый. Черные волосы. Сломанный нос.
— О'кей!
— Удержись, пока он не доберется сюда, ладно?
— Хорошо, Клей.
— Прости, что пришлось разбудить тебя.
— Чего там. Билли-Билли — мой друг.
— На днях увидимся, Джанки.
— До скорого.
Когда я уходил, он снова усиленно тер лоб, искоса поглядывая на свои исколотые руки.
Колесные диски оказались на месте, что меня приятно удивило. Я залез в машину и минуту обдумывал то, что узнал. У Билли-Билли не было других друзей, кроме Джанки Стейна и той важной шишки — там, в Европе. И еще таинственного источника денег, о котором рассказал Джанки.
Надо подумать, как и где тут можно раскопать хоть что-нибудь.
Он мог бы в нынешней горящей ситуации пойти к одному из своих покупателей, но я сомневался в этом. К тому же торговцы обычно не берут в долг у своих клиентов. Ему имело бы смысл обратиться к Джанки, но он не воспользовался этим единственным шансом.
Если, конечно, полиция уже не схватила его.
Хорошая мысль! Я включил зажигание и поехал в центр. Было почти шесть часов утра, и быстро светлело. Улицы выглядели серыми и утомленными. Не то поздняя ночь, не то раннее утро. По широким тротуарам Третьей авеню брело несколько человек измочаленного вида. Гуляки. Машин мало, в основном такси. Шесть часов жаркого вторничного утра в Нью-Йорке, и только счастливцы еще спали.
Я проехал весь долгий путь по Третьей авеню до Восемьдесят шестой улицы, повернул налево, через Сентрал-парк на Коламбас-авеню и оттуда в гараж.
