Нет, никто, разумеется, не осмеливался в чем-то попрекнуть Тони в лицо! До этого не доходило, ибо он обладал бесценными талантами. Раз уж вольные жители вогезских дебрей – первобытные и объединившиеся с ними беженцы из Финии – не хотят попасть в рабство к тану, не хотят жить в страхе перед ревунами, не хотят постоянно опасаться вероломства фирвулагов, то им необходимо поддерживать производство железа как стратегического сырья. «Кровавый металл» был смертелен для всех членов внегалактической расы, делящей пространство плиоценовой Европы с представителями человечества. Применение сделанного из железа оружия стало решающим фактором в уничтожении союзными силами первобытных и фирвулагов принадлежащей тану Финии. Тони Вейланд стал военной добычей этой триумфальной кампании, причем добычей весьма ценной. Когда лорд Велтейн эвакуировал жителей своего обреченного города, большинство невоеннообязанных обладателей серебряных торквесов благополучно были переправлены воздухом на территорию, занятую тану, но Тони не повезло…
Банда глумливых первобытных захватила его in fragrante delicto note 2 в финийском Храме наслаждений, когда обалдевший после буйных игрищ с чаровницей-тану Тони был не способен отличить шум, царящий в городе – Gotlerdammerung – Гибели богов от грохота петард, рвущихся у него в голове. И вот Тони выволокли на улицу, поставили перед лицом трибунала первобытных и предложили выбор, который после падения Финии предстояло сделать каждому человеку, носившему торквес: жить свободным или умереть. Убежденный прагматик Тони согласился на снятие серебряного торквеса и на неизбежные многодневные муки ломки психики. Но при этом он ничего не забыл и ничего не простил. При первой удобной возможности он сбежал бы обратно к тану, не случись еще более грандиозной катастрофы, разрушившей столицу экзотиков Мюрию и сгубившей большую часть правящей элиты. Великий Потоп произвел такие разрушения, что Топи не мог придумать ни одного способа побега, который не был бы заранее обречен на неудачу. Сторожевые посты людей в серых торквесах вдоль тракта, ведущего к Привратному Замку, давным-давно были покинуты. Сама эта твердыня, сказавшаяся бесполезной после закрытия врат времени, была, по слухам, занята фирвулагами. Маленький народ захватил также и небольшую цитадель Бураке, стоящую на пути в Арморику и Горию.
Короче говоря, у Тони практически не было иного выбора, кроме как остаться в Вогезах с вольными людьми. Тони делал вид, что помогает повстанческим силам первобытных от чистого сердца, хотя по сравнению с утонченной роскошью Финии жизнь в рудных поселках, недавно возведенных на берегу Мозеля, представлялась ему не более чем скотским прозябанием.
