Правда, нынешняя бригада Геббельса этим членам международной комиссии уже категорически не верит. Мадайчик пишет: «…правдоподобность изменения мнения М.Маркова умаляет тот факт, что в 1944 году он вошел в конфликт с болгарской народной властью, был арестован и должен был идти под суд „за участие в провокационном катынском деле“. Но после того как он поставил под сомнение свою подпись под протоколом международной медицинской комиссии, его освободили».
Правдоподобность повествования самого Мадайчика сильно умаляют следующие факты.
Во-первых. Помимо общего протокола каждый член комиссии писал свое собственное заключение на родном языке. Марков в этом заключении не сделал выводов о том, что поляки убиты в 1940 году, и, несмотря на то, что впоследствии немцы сильно на них настаивали, он не сделал их и впоследствии.
Во-вторых. По этой причине «народная власть» не могла иметь претензий к Маркову и он сам явился в софийский суд с заявлением о катынском деле в январе 1945 года, когда в Болгарии была власть многопартийного Отечественного фронта. Коммунисты пришли к власти в Болгарии только в 1946 году.
А профессор Гаек выпустил в Праге брошюру «Катынские доказательства» в 1945 году, в то время как коммунисты пришли к власти в Чехословакии после попытки буржуазного переворота в многопартийном правительстве в 1948 году. Ну да ладно, так как мы договорились, что будем верить только фактам комиссии Геббельса, то не будем брать во внимание мнение этих двух членов международной комиссии. Но ведь этих членов было 12! Где остальные? Они почему молчат? Почему молчали эксперты из фашистской Испании или нейтральной Швейцарии во время Нюрнбергского процесса? Почему бригада Геббельса, в лице защитников главных военных преступников, не привлекла их к процессу в противовес доктору Маркову? Они ведь не были в заключении у «народной власти»! И, кстати, а почему сейчас бригада Геббельса не опирается на их показания?
Поскольку по логике бригады Геббельса главной уликой является отсутствие улик, то факт, что ни один из десяти оставшихся экспертов международной комиссии не выступил в защиту своей подписи под протоколом, нам надо считать Доказательством N 9 версии Сталина.
34. Но у подручных Геббельса в запасе есть еще одна комиссия — Техническая комиссия Польского Красного Креста (ПКК) из Варшавы, работавшая в Катыни вместе с немцами. Сложно сказать, сколько в ней было человек, только в книге Мадайчика упоминается девять фамилий. Но, видимо, у немцев и здесь были трудности с поиском людей «с антибольшевистскими либо антисемитскими убеждениями». Поэтому бригада Геббельса слово дает только двоим: доктору М.Водзиньскому, ассистенту университетского Института судебной медицины в Кракове и К.Скаржиньскому. Кроме этого, дали высказаться и одному работнику собственно ПКК — Яворовскому.
