— Только по мирским понятиям, — возразила Клер. — Основной принцип нашей веры гласит, что каждый человек должен поступать так, как велит ему совесть. И его не должен останавливать страх перед тем, что подумают о нем другие.
— Это верно, — с сомнением в голосе сказала Маргед. — Но убеждена ли ты, что Господь в самом деле призвал тебя сделать это? Ты спрашивала его об этом в молитве?
— Да, убеждена, — стараясь говорить как можно увереннее, ответила Клер. Эдит нахмурилась.
— А что, если Эбердэр погубит твое доброе имя, а потом возьмет и откажется от своих обещаний? У тебя ведь нет никаких гарантий — только его слово, а этот человек, будь он хоть трижды граф, наверняка такой же ловкий лгун, как все цыгане.
— Для него судьба нашей деревни — игра, а к играм он относится весьма серьезно, — сказала Клер. — Думаю, что по-своему он человек чести.
Эдит фыркнула.
— Ну уж нет, кому-кому, а ему доверять нельзя. В детстве он был сущим чертенком! Кроме того, все мы отлично знаем, что случилось в Эбердэре четыре года назад.
Джейми Харки, который до того, как потерять ногу, служил солдатом в королевской армии, заметил в своей обычной манере, спокойной и неторопливой:
— А вот и нет. В действительности мы вовсе не знаем, что тогда приключилось. Да, слухов ходило много, но никаких обвинений против молодого Никласа так и не выдвинули. Я помню его мальчишкой — он был неплохим пареньком. — Джейми покачал головой. — Но мне все равно не по душе, что нашей Клер придется жить в господском доме. Мы-то с вами знаем ее достаточно хорошо, чтобы не сомневаться: она не собьется с правильного пути. Но другие наверняка станут болтать про нее всякие гадости и порицать ее поведение. Думаю, тебе придется туго, девочка.
Маргед взглянула на своего мужа, который работал в шахте проходчиком. Ему повезло: у него была работа, но Маргед никогда не забывала, насколько эта работа трудна и опасна.
— Было бы просто чудесно, если бы Клер смогла убедить лорда Эбердэра улучшить условия труда в шахте.
— Это точно, — согласился Хью Ллойд, молодой парень, который тоже работал на шахте — Потому что и владельцу шахты, и его управляющему наплевать на нас к чертям собачьим… — Он осекся и покраснел. — Извините меня, сестры, за нечестивое слово. Я хотел сказать — им все равно, что случится с нами, угольщиками. Им дешевле набирать новых работников взамен погибших, чем ставить новое оборудование.
— Это чистая правда, — угрюмо промолвил Оуэн — Но скажи нам, Клер: ты действительно веришь в сердце своем, что поступаешь правильно? Готовность рискнуть своим добрым именем говорит о том, что ты мужественна и благородна, но никто не вправе требовать от женщины действий, столь оскорбляющих ее скромность.
