Помолившись в душе о том, чтобы ее вера в них не оказалась напрасной, она начала:
— Друзья мои… братья и сестры… Я собираюсь предпринять шаг, который, как я надеюсь, принесет пользу всем жителям Пенрита. Но мои действия выйдут далеко за рамки общепринятого поведения — более того, они будут скандальными — и многие меня осудят. Я прошу только об одном: пусть среди тех, кто станет презирать меня, не будет вас.
Жена Оуэна, Маргед, самая близкая подруга Клер, ободряюще улыбнулась.
— Расскажи нам, что ты собираешься сделать. Я ни за что не поверю, что ты можешь совершить поступок, который заслужил бы паше порицание.
— Надеюсь, что ты права. — Клер опустила глаза и посмотрела на свои крепко сцепленные руки. Ее отец был горячо любим всеми методистами Южного Уэльса, и немалая часть этой любви и благоговения, которые он вселил в их сердца, перешла по наследству к Клер. Будучи дочерью преподобного Моргана, она пользовалась в местном обществе куда большим уважением и влиянием, чем ей могли бы дать ее собственные заслуги… Снова подняв голову, она сказала:
— Граф Эбердэр вернулся в усадьбу. Сегодня я ходила туда с просьбой использовать его влияние для помощи деревне.
На лице Эдит Уикс, которая всегда и обо всем имела свое особое мнение, изобразился ужас.
— Как! Ты говорила с этим человеком?! Но, дорогая моя, разве это благоразумно?
— Наверное, нет, — ответила Клер и коротко изложила суть сделки, которую заключила с графом Эбердэром. Она не стала рассказывать, что сейчас чувствует и как при встрече с нею вел себя граф; умолчала девушка и о том, что по условиям их договора она должна будет позволять ему целовать себя один раз в день. И уж тем более не решилась Клер поведать духовным братьям и сестрам, как бурно откликнулась на прикосновения Никласа ее грешная плоть. Лишенный всех этих деталей, рассказ не занял много времени.
Закончив его, Клер увидела, что друзья смотрят на нее широко раскрытыми глазами и все взгляды — одни в большей, другие в меньшей степени — выражают негодование я беспокойство.
Первой заговорила Эдит Уикс. — Ты не можешь на это пойти! — решительно отрезала она. — Это непристойно. Это тебя погубит.
— Возможно. — Клер с мольбой простерла руки к своим старым друзьям. — Но вам ли не знать, как обстоят дела на шахте? Если существует хоть малейшая надежда, что граф Эбердэр может изменить положение к лучшему, я просто обязана попытаться склонить его оказать нам помощь.
— Но не за счет же твоего доброго имени! Незапятнанная репутация — это самое ценное, что есть у женщины.
