— Так, рыло пятачкастое, — грозно сказал Дубовых. — Ты меня сильно разочаровал, не найдя ни пса в галошах, ни дрыщавого ворюги со знаменем. Но уж рядового Лавочкина, будь добр, доставь.
Рогатый ефрейтор подобрался в черный мохнатый комок, пряча мордочку и уши. Даже рога, казалось, виновато прижались к черепу. Бес плюхнулся на колени.
— Простите, товарищ прапорщик! — заголосил он. — Николас исчез, исчез Николас! Нет его в этом мире, либо он спрятался в особое место!
— Я тебя сейчас самого пошлю в особое место! — взревел Палваныч.
Заставив себя замолчать, он принялся анализировать ситуацию: «Что за личный состав у меня?! И что вокруг происходит? Либо черт совсем немощным стал, либо все, кто мне нужен, испаряются в самый ответственный момент. Это заговор. Натурально. Всё же не обошлось без хунты талибо-американского межконтинентального террористического шпионажа». Здесь прапорщицкая мысль оборвалась, ведь он употребил слишком много умных слов подряд.
«Это… О чем я? — Дубовых волевым усилием возобновил работу мозга. — Ах, да. Заговор. Вокруг наверняка оперируют враждебные элементы. Они натравили киллеров. Похитили Лавочкина. А черт тоже хорош: ни проявленной бдительности, ни выявленной агентуры».
— Смирно, Аршкопф! — гаркнул Палваныч. — Хоть какой-нибудь от тебя прок будет? Или ты бесплатное приложение к тележурналу «Армейский магазин»?
Бесенок вытянулся по струнке. Командир почувствовал себя легче. Он всегда возрождался к жизни, переходя на суровый военный слог и кого-нибудь строя.
— Значит, вот. — Прапорщик принялся шагать, заложив руки за спину. — Зарекомендовал ты себя неплохо, но затем скурвился, покатился по наклонной и теперь вовсе уподобился женщине легкой профессии, то есть древнейшего поведения. Или как ее там?.. Хрен с ней. За проявленную бесхребетность ты разжалован обратно в рядовые. Теперь тебе грозит только трибунал — неотвратимый суд старших товарищей, стоящих на страже Родины. Впредь не смей оступаться и проявляй себя с лучшей стороны. В частности, я тебя спрашиваю: ты хоть что-нибудь способен сделать, мать твою за ногу?
— П… п… подержать… — тихо выдавал черт.
— Что подержать? — Палваныч заморгал, глядя в глаза Аршкопфу.
— Мать мою за ногу способен подержать, — пояснил бес. — Вы спросили, что я способен сделать, вот я и…
— Ты совсем кретинский дурак или идиота кусок?! — проорал прапорщик и, спохватившись, замахал руками: — Не отвечай! Один, совсем один… Лишь рогатая карикатура рядом… Мне бы кого-нибудь толкового…
