Говоривший был аристократом. На кирасе красовался герб: перекрещенные лук и колчан, полный стрел, на фоне развернутой веером колоды карт.
Трое остальных находились в услужении. Они и держались попроще, и одевались значительно беднее. На их головах не было шлемов.
— Мы бывали в тех краях, только хрен ли ржать-то? — уклончиво прокомментировал смех незнакомцев Дубовых.
— Трепещи, смерд, когда открываешь рот в присутствии герцога Унехтэльфа! [9] — напыщенно сказал один из сопровождающих.
— Скорее всего, это не те самые четыре всадника, — шепнул Коля Палванычу.
— Эй, о чем вы там шепчитесь?
— О погоде, блин, — процедил прапорщик. Герцог чихнул, ударяясь лбом о внутреннюю поверхность стального головного убора.
Лавочкину доводилось кричать в шлеме, он знал: сейчас Унехтэльф наверняка оглох.
Аристократ завопил: «Платок мне!» и с трудом сорвал шлем с головы.
Да, в Колином представлении герцог действительно был поддельным эльфом. Фиолетовокожая голова с острыми ушами, ирокезом белых волос и острым подбородком совсем не вязалась с привычным нашему современнику образом бессмертного. Вместо европеоида с чуть заостренными ушками и талантом пулеметной стрельбы из лука Палванычу и солдату подсунули сопливого уродца, злобно зыркающего черными глазами.
Унехтэльф звучно высморкался в шелковый платок.
— Чего уставились? Благородного эльфа не видели? — резко проговорил герцог.
— Не видели, — честно признался парень.
— А разве ты не поддельный? — супертактично спросил прапорщик Дубовых.
— Тупой смерд! — прошипел Унехтэльф и приосанился. — Я первороднейший эльф. А фамилия моя ведет начало от достопамятного карточного поединка между моим предком и соперниками, канувшими в пучину безвестности. Мой предок слегка нарушил правила, когда ему не хватило карты для полного выигрышного расклада. Если выражаться точнее, то он вытащил из рукава одиннадцать треф. С тех пор мой род богат.
Похоже, рассказ о сомнительном происхождении богатства доставил герцогу неизмеримое удовольствие. Он лучился снисходительной гордостью, будто являлся потомком легендарного полководца, а не шулера.
Неудачная реплика Палваныча была забыта.
— Почему вы начали наше знакомство с «попались»? — Лавочкин решил взять инициативу в свои руки.
— Ай да наглая тупизна! — воскликнул Унехтэльф. — Вы на моих землях.
— Мы попали сюда затемно и уберемся по первому вашему требованию, — заверил феодала парень.
— Не так резво, малец, не так резво, — покачал головой герцог. — Вы потоптали и загубили костром мою магическую травку.
