Сначала, в свете солнца, Коле показалось, что между дубами, на высоте метра в четыре, висит бабочка-переросток. Потом светило скрылось за облачком, позволяя всё подробно разглядеть. На огромной толстенной паутине, сплетенной неведомым паучищем, трепыхалась дамочка. Притом непростая: голая (это солдат, естественно, ухватил в первую очередь), а еще с большими цветастыми крыльями, как у махаона. Именно из-за них Лавочкин принял дамочку за бабочку.
— Да… — протянул парень. — А я думал, Борис Вальеджо свои картины по сугубой укурке рисовал…
— Помогите! — крикнула баба-бабочка. Хотя почему баба? Лет тридцать, не больше.
— Как же я вам помогу? — спросил Коля.
— Руби паутину, рыцарь!
— Чем? — буркнул Лавочкин, скидывая мешок с плеча.
Там вместе со всей формой лежал штык-нож. Тупой, как собирательный образ военного. Но на безрыбье…
Солдату повезло. Прозрачные канаты-паутинки лопались, стоило только начать их подпиливать. Вскоре пленница провисла на верхних канатах. Они стали вытягиваться и рваться. Дамочка с визгом рухнула вниз.
Коля поймал ее, точнее, смягчил падение.
Неудавшаяся жертва паука придавила солдата к земле и накрыла роскошными крыльями.
— Что ж ты… кхе!.. не полетела? — прокряхтел парень, ловя воздух ртом.
— Паутина крылья склеила, — продышала спасенная в Колино ухо. — Спасибо, рыцарь.
Губы касались кожи, вызывая особые ощущения эротической щекотки. Но не везде солдату было так же комфортно, как в районе уха.
— Пожалуйста… колено… убери… — просипел он.
— Ах, прости!
Дамочка поднялась на ноги и, только-только осознав, что стоит нагишом перед мужчиной, покраснела, стыдливо прикрылась. Руками. Попытка обернуться крыльями закончилась фиаско — держала оборванная паутина.
Лавочкин встал, отдышался, бережно оторвал липкие канаты от нежных крыл.
Хозяйка взмахнула ими пару раз, проверяя, всё ли в порядке. Удовлетворенно кивнула, закуталась в них, словно одевшись в длинное платье.
— Как ты попалась-то? — поинтересовался Коля.
— А, нектара насосалась и по пьянке вляпалась. У нас, у фей, такое случается.
— Так ты фея?!
— Фея. Кем же мне еще быть?
— А голая почему?
Фея откинула голову, встряхнув длинными рыжими волосами, и засмеялась. Ее переливчатый смех понравился Лавочкину. Бронзовая загорелая кожа, веснушки на носу и щеках…
— Ну, ты отколол! — Дамочка улыбалась восхитительной улыбкой. — Нам, феям, одежда не нужна.
— А как же?.. Вот в «Золушке»…
— Ты где-нибудь слышал, что фея-крестная являлась Золушке одетая? Женщинам друг от друга прятать нечего.
