Глава 16.
Не будите в драконе зверя, или Бабочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк…
Легко сказать — драконий детеныш. Легко сказать, да тяжело сдвинуть.
Если размеры взрослого ящера сопоставимы с габаритами двухэтажного дома, то туша маленького никак не меньше гаража.
Лавочкин, Страхолюдлих и дрожащий козлик стояли у выхода из пещеры. Выход был наглухо закупорен.
— Что делать? — Хельга неосознанно задала главный вопрос русской интеллигенции,
— Убить поганца и прорубить в нем туннель, — зло пошутил Коля.
Графиня ответила серьезно:
— Что вы, Николас! Детеныша дракона ни в коем случае нельзя обижать. Если же его умертвить, считайте, смертный приговор у вас в кармане. Драконы — звери не только глубоко верящие в семейные ценности, но и магические. Над убийцей дракона повисает жестокое неотвратимое проклятие.
— Да я прикалывался… Подержите факел, я сверюсь со схемой.
Карта не утешила: выход был один.
— Будить, — заключил солдат.
— Это неимоверно сложно. Сон у них крепкий. А если и разбудите — обидится, — предостерегла Хельга.
— А почему вы всю дорогу молчите? У вас язык хорошо подвешен, вот и успокойте малыша, заболтайте, — проговорил Лавочкин и задумался.
Графиня вздохнула:
— К сожалению, драконы очень похожи на мужчин. И те и другие совершенно не слушают женщин.
— Что вы сказали?
— Вот, пожалуйста!
— Ладно, не суть важно. Пока я плел нашему спящему другу ту дурацкую историю, вспомнил красивую мысль, которую изрек маленький, но сильный колдун… Вы же ведьма, так?
— Да.
— Сдвиньте его.
— Он слишком большой!
— Aгa! Ошибаетесь! Тот колдун говорил: «Размер не имеет значения».
— Хм… Не знаю, что там подразумевал этот ваш маленький колдун, но в нашем мире размер очень даже играет роль. Чтобы сдвинуть тушу, лучащуюся собственной магической энергией, необходимо инициировать движение таких сил, что шахта попросту обвалится.
— Елки-ковырялки! Йохан дома — Марты нихт, Марта дома — Йохан нихт!.. А сколько он продрыхнет?
— Обычно они спят суток по двое-четверо, насколько я знаю… Тем более детеныши.
Палваныч, предоставленный самому себе, внезапно засеменил к драконьему телу и аккуратно боднул его мелкими рожками. Ящер вздохнул, заворочался, чуть отползая назад. Потом козлик надавил еще и еще, пока между тушей и стенами штольни не образовалась внушительная щель. В нее хлынул дневной свет.
