Многие трусливо сдались в плен, подобно Хельге Страхолюдлих. Другие подло смылись, как Юберцауберер (тот еще и кассу ордена прихватил). Сам Дункельонкель также ретировался. Подробности его побега обросли мифами. Кто-то утверждал, что главный темный колдун переоделся в женское платье, другие якобы слышали, будто он сказал: «Я еще вернусь» и поднял большой палец вверх. Тут важен не сценарий исчезновения, а его факт: осадочек-то остался.
Перед победившими возникла проблема: куда девать Барабан Власти?
После долгих споров, во время которых выявилось немало новых кандидатов в Темный орден, светлые маги решили не только охранять опасный артефакт, но и спрятать. Логика ясна: из городского музея украсть легче, чем из секретного бункера.
Для сокрытия Барабана Власти разработали хитрейший план. Его исполнители совершили множество нужных, а чаще бессмысленных поступков, даже не подозревая порой, в каком действе участвуют.
Результат комбинации поражал. Обнаружение Барабана превратилось в запутаннейшую головоломку с кучей мнимых подсказок, фальшивых карт и лживых очевидцев. Искатели приключений принялись раскалывать крепкий орешек. Некоторые сломали зубы, кто-то свернул шею, но тайна хранилища мощнейшего артефакта не поддалась.
Тем не менее встречались и истинные карты и свидетели. Рамштайнт, большой охотник до магических вещиц, прижал некоего мужичка, и тот отдал ему схему перехода к «правильной» подсказке. Разумеется, это мужичка не спасло.
Правда, Рамштайнт не торопился дать карте ход. Сам король дриттенкенихрайского криминала был слишком тяжел на подъем (не в его возрасте лазить по Драконьей долине), а доверять соратникам он разучился еще в пятнадцать лет, когда чудом выжил после ранения. При дележе награбленного будущий глава преступности получил нож в спину. От родного брата. Обернувшись, удивленно промолвил: «И ты, брат?!», слабеющими пальцами сломал предателю гортань и упал в обморок. Выздоровев, сделал необходимые выводы.
А в Николаса Могучего поверил. Вручил ему копию схемы, хотя и попенял себе в душе за старческую мягкотелость.
Теперь барон Лавочкин направлялся в Драконью долину. В обществе очаровательной Марлен.
Коле очень понравился утренний привал. Костер и теплый широкий плащ виконтессы были как нельзя более кстати. Сеанс взаимного избавления от стресса прошел успешно, стороны остались довольны.
Правда, солдат испытывал смутные угрызения совести. Отчего-то в последнее время он часто вспоминал девушку Эльзу, с которой познакомился в самом начале своих странствий по этому миру и к которой обещал вернуться. Еще было неловко перед Шлюпфригом. Но по здравом рассуждении Коля решил: солидарность бывает мужской, а не кобелиной. Нечего знамена воровать! Марлен энергично топала вперед, чуть ли не обгоняя Лавочкина. Березовые листочки сыпались желтым дождем, ветер гонял по небу редкие облачка, солнце светило ярче. Солдат предавался целительному оптимизму. Захотелось петь. Вспомнилась хорошая песня, но в немецкоязычном варианте она зазвучала загадочно:
