Я повременил еще две секунды, потом сказал “о'кей” и резко дернул руку вверх и влево. Затем шагнул вперед, наклонился и схватил левой рукой его левое плечо. Теперь его правая рука оказалась заломленной назад и, пожелай он только, мы могли бы сыграть в игру “сломай кости”. Мне удалось проделать этот трюк только потому, что я был разъярен. Однако до такого состояния довел меня он, а не кто-то другой, поэтому я рывком завел его руку вверх, услышал громкое “А-а-аррр” и, отпуская, пнул босой ногой в задницу, направляя его движение в сторону бассейна. Он сделал три спотыкающиеся шага, два первых пришлись на цемент, третий на воду, в которой он с шумом скрылся. Это было грандиозно. Я не терял надежды на то, что он там останется.
Однако секунды через две его голова уже покачивалась на волнах, еще через секунду он плыл по-собачьи в мою сторону, работая одной рукой. Какое-то время ему придется обходиться одной, потому что другая не должна так уж и сразу придти в норму.
Он подплыл к краю бассейна и, уцепившись за него здоровой рукой, изрыгнул в меня поток ругательств.
Я наклонился и сказал ему вежливо:
– Выражайся культурно, иначе я влезу в воду и утоплю тебя. А лучше вообще прикуси язык и больше мне не попадайся. Мне не по вкусу твои забавы.
Он замолк, попытался подтянуться и вылезти из воды, однако с одной рукой это было невозможно сделать, так что ему пришлось воспользоваться ступеньками в лягушатнике. Очутившись на твердом покрытии, он уставился на меня по-бычьи, попытался поднять правую руку и поморщился. Не спуская с меня полного ненависти взгляда, он поднял левую руку и стал щупать ею свое левое плечо.
"Какого черта хочет этот идиот? – размышлял я. – Вынуть свою кость и швырнуть ею в меня?” Но тут я все понял и, образно говоря, облился холодным потом. Согласно внутреннему распорядку “Лас Америкас”, в бассейне запрещается носить оружие, но Джордж в своей ярости вероятно об этом забыл. Наконец он опустил руку, сделал крутой разворот, двинулся в дальний конец бассейна и повернул направо.
Я огляделся по сторонам. Да, вокруг нежилось на солнце пропасть народу, однако мало кто заметил происшедшее, поскольку все случилось, можно сказать, тихо и быстро. Из тех, кто глядел в мою сторону, я далеко не всем симпатизировал. В том числе и Мише Островскому. Он долго таращился на меня, потом встал и отвалил туда, где стоял Джордж, в дальний от меня по диагонали край бассейна. Мне стало слегка не по себе, когда я снова узрел Джорджа.
