- Уходи! Не можешь - уходи!
И она вдруг ушла: в тот же день собрала свои пожитки и переселилась к подругам по общежитию. На руках у меня остались двое детей.
Девочек я снова отвез в Дятловку к матери. Если бы не она, я не знаю, что бы делал...
Перед XIX съездом партии меня приняли в члены ВКП(б), переименованной теперь, в КПСС. В связи с этим, помимо постоянной работы в больнице, меня назначили еще и дежурным хирургом по области.
По территории наша область превосходила две Италии. В мое распоряжение предоставили двухместный допотопный самолет, похожий на таратайку. Передвигался он так же тряско, как и моя прежняя телега. Вылетал я по самым срочным и тяжелым вызовам. Особенно прибавлялось хлопот зимой. Кабина у самолета была открытая, летал он низко - пурга, ледяной ветер, Почти никакой видимости. В такие моменты я с головой запахивался в тулуп и думал о своем аппарате. Под стрекот мотора мысли текли глубоко и спокойно.
Как-то, вернувшись из очередного рейса, я сразу же лег спать я увидел такой сон.
Сначала сплошной мрак... Затем с какой-то верхней точки сквозь него проступили очертания земли. Пустой, голой, как каменная твердь... На ней стояла огромная толпа людей. Все они молчали и время от времени беспокойно поглядывали на небо. И вдруг среди них я заметил себя... Я находился в самой гуще... Вокруг меня постепенно нарастал какой-то ропот... С каждой секундой он становился слышнее, взволнованней - я не мог понять его причины и тоже, как все, принялся озираться... Потом кто-то резко вскрикнул и указал вверх. Люди подняли лица и в ужасе замерли: небо неожиданно поплыло, из-за горизонта показалось неестественно яркое, необычное созвездие. За ним выплыло второе... третье... четвертое... Люди разом закричали и, сметая друг друга, помчались. Я упал, закрыл руками голову и не сдвинулся с места. Во мне сработал рефлекс, приобретенный в реальной жизни - не поддаваться панике... Затем все смолкло.
Кто-то тронул меня за плечо. Я поднял голову и близко увидел над собой лицо, и тотчас узнал его: это была женщина, которую я видел во время бомбежки в Армавире...
Показав жестом, чтобы я поднялся, она улыбнулась мне абсолютно так же, как и тогда: очень по-женски и чуть извиняюще. Что вот, мол, исчезают земля, люди, вместо них появляются какие-то несуразные созвездия, а только все равно вся эта нелепость не имеет никакого значения. Суть в ином. В том, что мы сейчас понимаем друг друга... Ведь так же?..
