Ну, разоренная дотла страна, дорулили наши, что называется, до точки, до обнищания всеобщего, до уничтожения генотипа… Разбазарили недра, распродали духовные и материальные ценности, убили природу…
Но еще в живых (истреблена, но не добита) числится нация или нации, то есть, кто не был в лагерях, не сидел в психушках, а был самым обыкновенным заложником, рабом коммунистичес-кой системы и честно молчал, и единодушно поддерживал, и верил… Как все мы верили… Ну, хотя бы тому, что «наше поколение будет жить при коммунизме…»
И среди этих выживших много самых простых, не творивших зла коммунистов. Но теперь-то все они неужто не ощущают в соприкосновении с другим «некоммунистическим» и преслову-тым миром, что не ихний мир, а наш, наш мир, как и мы сами, какие-то не такие: и злей и раздраженней, и бесчеловечней, что ли… Мы и доброту свою традиционную куда-то растеряли, и честность, и порядочность, и интеллигентность, которые от века почитались российской добродетелью.
Так от века не было условий таких, чтобы вся нация с утра в очередях, за куском хлеба (о масле разговора нет), без медицины, без добротного жилья да и, вообще, без каких-то морально сдерживающих законов, ибо от Бога отказались, а своих (коммунистических) заповедей так и не выработали.
Ну, разве одну, что человек человеку товарищ волк.
И остается барщина, да раздача за нее пайков, которые можно захватить, лишь оттеснив себе подобных.
Если это есть обещанный тот самый коммунизм, то мы к нему, конечно, пришли. И наш Рулевой зарулил нас, куда надо. Теперь бы ему на съездах, вместо пространных программ, из которых ни одна за семьдесят лет не выполнена, но об этом молчат, принять в своей деятельно-сти два бы пункта всего. Первый: покаяться в своих преступлениях (хотя неизвестно, простит ли народ) и распустить Партию, как организацию преступную, античеловеческую, осудив прошлое и дав на будущее обещание, что впредь подобных партий создавать у нас не будут! И конститу-цией бы ее запретить, как антигуманную, направленную против человечества вообще.
Так нет же, полозковы на стреме, и от имени еще одной, мало им старых партий, обещают народу ни больше, ни меньше, как: «Компартия берет на себя функции защищать интересы трудящихся…» И что она «является выразителем интересов трудового народа…»
Ну, то есть, практически это надо понимать так: бастуют шахтеры, а эти полозковы являются выразителями их и поддерживают шахтеров в их тяжкой борьбе за свои права.
