Он наступал на съежившегося Сандерса, тот уползал и прятался под коробочками. Майкл выдавил его из кухни, тогда Сандерс, не поднимаясь с четверенек, рысью устремился в мастерскую. Майкл только этого и ждал; догнав его в два шага, ухватил за шиворот и попытался макнуть в ближайший горшок-накопитель. Сандерс, сука, вертелся и извивался, размахивал руками, один раз угодив-таки в горшок и едва его не опрокинув. Майкл не отставал, наклоняя голову приятеля к вонючему отверстию с маниакальным упорством…
Задыхаясь и обливаясь потом, они сидели на полу в разных углах. Сандерс гадливо морщился, обнюхивая изгвазданную в дерьме по локоть руку.
— Сволочь ты, — сказал он наконец, — лучшего друга — и в дерьмо.
— А я думал, тебе понравится. Вчера, вон, Элле в задницу лазил. Вдруг тебе и в горшке по приколу показалось бы?
Сандерс метнул в его сторону уничтожающий взгляд и ничего не ответил.
— Короче, сам Элле скажешь, что мне покласть с прибором на ее планы. Если мы отсюда выберемся, и выберемся на Землю, то она меня здесь заколебала, и только того мне не хватало, чтоб я там ее истерики терпел. Недовольна, что бабки потратили? Могла бы сама воды заказать, между прочим! А то пока у нас нормальные хаты были, жила за наш счет и угрызений совести не испытывала. Так ей и скажи: типа квартплату взяли. Здешний курорт самый модный, пусть еще спасибо скажет, что не заставили дополнительно отрабатывать.
— Ну ты и сволочь! — заметил Сандерс уважительно. Покосился на горшок: — Борису дерьмо перемешали… Оно ж у него там слоями отстаивалось, а мы все испортили… Обидится мужик.
— Разберемся, — решил Майкл.
…Ожидание затягивалось. Давно уже стемнело, и колония погрузилась в сон. Чем дольше Борис задерживался, тем сильней Майкл волновался. О том, что «преступный дуэт» водил знакомство с художником, копы проведали вряд ли. Но у Бориса и без Сандерса хватало приятелей с сомнительной репутацией.
На закате Майкл решил проведать соседей — на предмет восстановления запасов травки. Ну, и в надежде— скоротать вечер в гостях. Может, тут все безумно скучают без общения.
Сандерс догнал его на пороге.
— Элла достала, — пояснил коротко. — У нее опять истерика. Пойду с тобой.
Майкл не возражал. Про себя в который уже раз пожалел, что не выкинул ее из машины в гараже Катрин. Подумаешь, кости бы ей поломал. Зато от обузы избавился бы. Правда, тогда и воды сейчас не было бы.
Когда копы раскрыли последнюю «лежку» Сандерса, тот впал в легкую истерику. И заявил, что теперь им остается лишь закопаться с головой в навоз, потому что туда-то копы лезть побрезгуют. Потом выяснилось, что навоз был не риторической фигурой, а приятель подразумевал эту колонию. Майклу показалось, что идея неплохая, а Элла стремилась разделить все их мытарства с упорством, заслуживающим лучшего применения. В колонии она первые трое суток блевала, а Майкл тихо злорадствовал. Потом тошнить по всякому поводу ее перестало, но кушала она с подчеркнуто страдальческой миной. И все равно не уезжала. Непонятно, какого черта она так липла к беглецам, хотя ей ничего особенного не грозило. По крайней мере, если верить известным обстоятельствам. Возможно, Элла слишком много узнала от Катрин и боялась мести. Возможно, у нее были виды на Сандерса, который, за неимением указанной в завещании наследницы, по умолчанию получал доступ ко всем счетам клана — если ему удастся оправдаться. Возможно, она рассчитывала соблазнить Майкла. Возможно. Он не хотел об этом думать. Он просто устал от присутствия Эллы.
