— Что ты раскорячился посредине дороги?!
— Колесо… — донесся чей-то извиняющийся голос, остального «грачи» не разобрали.
Носильщики взяли в сторону, прижимаясь к кустам, окончательно остановились и тут же, с дружным выдохом, положили груз на землю. Спустя минуту к пассажирам заглянул бригадир:
— Не наша вина, господа, крестьяне между собой подрались. Телегами сцепились, вот и поссорились. Товар рассыпали, колесо вон сломали… Можете посмотреть: не обойти. Узкое место.
Но Шели и так видел над плечом носильщика, что по всей дороге рассыпаны овощи, а парочка крестьян продолжает тузить друг друга у самой обочины, почти уже в кустах. Обойти, конечно, было можно, но мимо валила недовольная толпа тех же сиволапых и торгашей, нарастала ругань. Бригадир просто не хотел рисковать своим хрупким средством обогащения, кидаясь в толпу.
— Носилки бережешь? — догадался и Вик.
— Вот попадут жерди между мужиками, хрустнут — как вас тогда к Иштемширу доставить? На закорках? Запасную жердину ночью использовали, а новую еще купить надо…
Носильщик ушел.
— Давай я выйду? — попросил Палассе. — Пинков сиволапым надаю, чтобы шевелились.
— Сиди, — покачал головой Шели. — Ты здесь не «грач», а пустое место. Они тебе сами пинков отвесят, и будут правы.
Вик вздохнул и пошире раздвинул шторку, чтобы лучше видеть происходящее. Встречный поток тоже двигался едва-едва. Ругань становилась все громче, кто-то кого-то схватил за грудки…
— И что князь Велышеи делает? Почему его люди не патрулируют дорогу?
— Это, наверное, еще грохенского князя владения, — предположил Шели. — Впрочем, оба хороши.
Пайс тоже смотрел на дорогу. Он ехал в Иштемшир с неспокойным сердцем: конечно, ничего плохого не случится, но Вешшер будет в гневе. Задание не выполнено, Ромиль и вовсе мертв… Тело его, кстати, сумасшедшие девки-убийцы даже не прибрали. Это плохо, в прежнее время за такое упекали в горы, на каменоломни.
А еще болела нога. И руки болели, и спина действительно сильно затекла. Пайс стиснул зубы, чтобы не зарычать от злости. Как же все глупо! Особенно его неудавшийся смешной побег. Не надо было ждать этих «грачей», ведь он издалека услышал их шаги в ночном лесу, но испугался. Впервые увидел хладнокровное убийство, да и одному в чаще жутковато. Захотелось поближе к людям, а они — вот как…
Иво смахнул ресницами слезы и тут же заметил на дороге знакомые лица. Бохрос и молодой Блес! Те самые, кого сграбастал Галашше, ускорив тем самым свою кончину. Идут улыбаются, раздвигают толпу широкими плечами, о чем-то болтают, Бохрос курит… Пайсу было просто невыносимо видеть это благоденствие.
