Я зашипел и, раздирая ладони, отполз назад. Сверху опять что-то полетело.
Снег, разумеется.
Я закрыл глаза. Изо всех сил стиснул зубы. Пальцы мои впились в лицо. Челюсти свела судорога, я начал дрожать, колотясь всем телом о лед, на котором лежал.
Широко раскрыл глаза. Ночь. Темно. На расстоянии вытянутой руки — заснеженные корни деревьев. Луна. Неподвижные тени. Декорация, а не ночь.
Только декорации бывают такими тихими.
Мышцы одеревенели. Я поднялся и немного подождал. Отошли. Можно идти.
Еще от входа я услышал шум воды в ванной. Отворачивая лицо от зеркала, сразу же потащился под душ.
— Сумасшествие, — выдавил, когда успокоилось дыхание. — Сущее сумасшествие.
Меня разбудило движение снаружи базы. Я приподнялся в кресле и прислушался.
— Серна, — сказал сам себе, — и привела махонького, иззябшего сершеныша.
Голос мой звучал фальшиво. Заболело горло.
Звук повторился. Теперь он был другим. И доносился словно из тамбура.
— Сквозняк, — прохрипел я, пытаясь улыбнуться. — Забыл дверь запереть.
Уверенный, что обнаружу пустой шлюз, я притворил дверь. У входа стоял сторожевой автомат. Чем-то он напоминал сторожевого пса, просящего, чтобы его пустили внутрь. На его сигнализационном блоке помаргивал оранжевый огонек.
Я пришел в себя в долю секунды. Значет, это не мне чудится, это автомат явился. В таком случае дело серьезное.
Я отшатнулся, нацепил скафандр, шлем, проверил их и принялся разглядывать этот огонек изблизи. Он уже угасал. Словно нарушитель спокойствия сориентировался в ситуации и теперь удалялся на цыпочках. Я помотал головой и напряг зрение. Нет. Лампочка светилась на самом деле.
— Пойдем, посмотрим, — произнес я, отпирая замок.
Направил чуть выше ствол излучателя и вышел.
Жаль, что в этой тишине не различить заодно и запахов. Например, приближающейся весны. Пока еще холодновато. Но в полдень можно было бы пройти поискать первые зеленые побеги.
Я глубоко вдохнул несколько раз и направился в сторону ближайшего автомата. Миновал рощицу невысоких деревьев и остановился. В воздухе все еще царило спокойствие. И ночью не было ветра. И вечером, когда я выскочил из базы тушить пожар, разгоревшийся в моем воображении.
Еще раз обшарил глазами близлежащие заросли, после чего вернулся к автомату. Это не было галлюцинацией. Люк оказался открытым. Кто-то либо что-то заглядывали в регистрирующую приставку.
Я подошел поближе и склонился перед конусообразной конструкцией. Внимательно оглядел наружные датчики и заглянул внутрь.
