Отец Емельян проповедь, конечно, прервал, но (как отметил отец Арсений) посмотрел на странного человека без испуга и недовольства. И сказал, голоса отнюдь не повышая:
— Уважаемый… Позвольте мне сначала проповедь мою закончить, а уж потом я стану на ваши вопросы отвечать. Коли таковые вопросы у вас имеются.
— Нет, отче! — грохнул «уважаемый» своим металлическим голосом. — Время проповедей прошло! Пришло время чудес!
— Неужели? — удивился отец Емельян, а дьякон мысленно выдержке своего патрона поаплодировал. — Это вы, что ли, милостивый государь, чудеса творить собираетесь?
— Именно, отче! — кивнул человек и преязвительно усмехнулся. — А ежели ты сам жить хочешь, да и своим прихожанам, молельщикам этим лицемерным, жизнь сохранить желаешь, то и тебе чудеса творить придется!
— Чепуха какая, — жалостливо вздохнул отец Емельян. — Вы это серьезно?
— Вполне! Слушай, священник! И вы все тоже слушайте! Я — великий колдун-чернокнижник, именуемый Танадель, превзошедший в чародействе всех магов прошлого и настоящего! Мне повинуются стихии, демоны преисподней, жители небес и земли! Я всемогущ и всеведущ! Ныне явился я в ваш городишко, дабы показать всем вам, кто тут станет истинным хозяином положения!
— А-а… — протянул настоятель и погладил свой старенький наперсный крест. — Так вы хотите покаяться? Нынче отец Власий исповедует, у него хорошо это получается. Рекомендую.
— Что-о-о?! — взревел превзошедший всех чародеев в оккультном искусстве Танадель. — Я ,не нуждаюсь в покаянии и отпущении грехов! Все это ничтожная выдумка для жалких и наивных пресмыкающихся вроде вас!
— Нет так нет, —пожал плечами отец Емельян. — А зачем же мы вам, великий чернокнижник, понадобились?
Тут Танадель рассмеялся ужасающим смехом. Правда, в смехе этом было нечто картинное и фальшивое, как заметил Арсений.
— Я, колдун Танадель, вызываю тебя, служителя Галилеянина, на поединок! Докажи, что твоя вера сильна и твой Бог могущественнее моего повелителя!
— А зачем я буду это доказывать? — тихо спросил Емельян. — Я это и так знаю.
— Тебе придется это доказать, жалкий старикашка! — опять заревел Танадель. — Иначе я уничтожу всех этих людишек! Молнией выжгу здешние окрестности! Превращу день в ночь! Заставлю землю кипеть, а воду превратиться в свинец!
— Какие химические сложности… —пробормотал отец Емельян, а потом сказал погромче: — Ну, если ты так силен, колдун, зачем тебе я, жалкий священник-старикашка? У меня земля вовсе не закипит…
