От звонка до того момента, когда Постум переступил порог офиса, прошло не более двадцати минут. Однако, дежурный начальник смены уже дожидался его с телефонной трубкой в руке и с выражением плохо скрываемого любопытства на лице.
— Вам звонит парень по имени Мак Болан, — доложил сержант. — Говорит, у него есть для вас важное сообщение.
Постум нахмурился.
— Сейчас не до шуток, Уиллис. Мне нужно...
— Лучше поговорите с ним, лейтенант. Кто бы это ни был, но он, кажется, все знает про взрывы в доме Джиамба.
Постум вырвал у него из рук трубку и рявкнул в микрофон:
— Что за шуточки?!
Тихий, но излучающий уверенность голос произнес:
— Это не шутки, Постум. Я хочу, чтобы вы знали: Арти Джиамба сейчас находится под моей опекой. Он жив-здоров. Пока, по крайней мере. И теперь Чилья, если я, конечно, его правильно оценил, должен быстро отреагировать на удар, чтобы компенсировать потери и укрепить свои позиции. Он...
— Минутку! — заорал полицейский. — Так вы действительно Мак Болан?!
— С рождения меня называют именно так, — ответил спокойный голос. — Так вы будете слушать или нет?
Постум подмигнул дежурному сержанту и кивнул в сторону аппаратуры для записи телефонных разговоров.
— И давно вы уже в нашем городе? — небрежно поинтересовался он.
— Достаточно давно, чтобы оценить серьезность проблемы, — холодно ответил Болан. — У Чильи здесь развязаны руки — он подчиняется только своим боссам из Нью-Йорка и активно работает над тем, чтобы ваша избирательная кампания прошла в нужном им русле. Он собирается превратить ваш город и весь штат в охотничьи угодья синдиката. И у него есть все шансы добиться успеха, если он сможет решить небольшую проблемку, связанную с одним дряхлым старцем.
— С Джиамба, конечно же?
— Верно. Чилья пытался устроить так, чтобы переход власти в его руки прошел гладко, без фейерверков, но Джиамба уперся, хотя его морили голодом и подвергали другим испытаниям в этом же духе. Вообще-то, такие дипломатические игры не для Чилья. Я так понимаю, что его сдерживали строгие указания из Нью-Йорка. Теперь, когда Джиамба у меня, все эти ограничения ничего не значат. Чилья, скорее всего, уже вычеркнул старика из списка живых. И теперь я ожидаю от него быстрых и решительных действий в другом направлении.
Постум только поражался наглости этого сукиного сына.
— Послушай, приятель, ты понимаешь, что ты натворил? — спросил он, едва сдерживаясь.
— Конечно, — ответил уверенный голос. — Я уничтожил все надежды на гладкий переход власти из одних рук в другие. И я записываю это в плюс, а не в минус.
