Хамид подождал, пока все соберутся на обед, после чего сделал объявление. Со стороны уже известных склонностью к ворчанью людей поднялся хор жалоб, но ропот и крики «Возмутительно!» постепенно стихали по мере того, как Хамид разворачивал перспективу новой программы. Обещания были гораздо более щедрыми, чем могло бы себе позволить большинство других компаний.
После обеда нас перевезут в отель «Уинтер пэлэс», разумеется, все расходы компания берет на себя. Четыре дня мы будем осматривать древние Фивы и их окрестности, что было предусмотрено старой программой. Затем все, кто пожелает, могут продолжить на другом теплоходе путешествие в Асуан и вернуться обратно в Луксор. Вместо этого можно сразу улететь самолетом в Каир и провести там две недели в «Мина хаус» или одном из четырехзвездочных отелей.
— Что скажете, Вики? — спросил Шмидт. — Что будем делать мы? Я лично голосую за Каир. Асуан sehr интересен, но кроме гробниц царедворцев...
— Нет необходимости принимать решение немедленно.
Я не могла отвести глаз от Джона. Когда он слушал Хамида, лицо его, кроме вежливого равнодушия, не выражало абсолютно ничего, словно устрица. У меня не было ни малейших сомнений относительно того, какое решение примет он. Ведь он знал обо всем заранее, наверное, даже сам руку приложил к поломке. Мэри тоже наблюдала за ним с несколько озабоченным выражением лица. Ее, разумеется, никто не спросит, но, будь я на ее месте (упаси Бог!), у меня были бы собственные причины предпочесть Каир.
Брак под дулом пистолета, подумала я, смакуя про себя эту отвратительную фразу. Видно, отец Мэри не промах. Но ему все равно никогда бы не припереть к стенке такого мастера уверток, как Джон, если бы у того не было своих резонов надеть на себя брачное ярмо. Спелый, сочный плод манго, который я ела, вдруг приобрел вкус песка, когда в голове моей защелкал счетчик: должно пройти не менее шести недель, чтобы удостовериться в беременности, может быть, даже больше, еще несколько недель — на подготовку свадьбы...
Месяцы! Это должно длиться уже несколько месяцев, тех самых, в течение которых он... навещал меня. А я между тем сидела и, как надоедливая идиотка из кантри-баллады, «хранила верность своему мужчине».
