– Мне нравятся немцы, - сказала Таня. - Я люблю Берлин и Дрезден. Только… Я все равно немножко боюсь вас. Вас есть за что бояться. А вот русских - не за что. Безопаснее страны, чем Россия, сейчас не существует. Мы немножко странные - с вашей точки зрения. Я понимаю это. Вы у меня уже пятый немец. У нас бывает много гостей из Германии. И я вижу, что наша углубленность в себя поначалу шокирует. Вы знаете, у меня складывалось впечатление, что некоторые из немцев, которые ездили со мной вот в этом же эмобиле… Они смотрели на меня как на некий доступный объект, не имеющий права на собственное мнение. Они обижались, когда я не хотела разыскивать вместе с ними алкогольную зону. Они были уверены, что я - просто глупая девочка, лишенная человеческих чувств, но с хорошей попкой… Мне нравится, что вы - не такой, Рихард.
– Я не такой, - соврал Шрайнер. Уши его слегка покраснели.
– У меня были проблемы с одним немцем, - неожиданно призналась Таня. - Его звали Курт. Он твердо решил затащить меня в постель. Он приставал ко мне, он даже пытался предложить мне деньги. Но была одна проблема - он мне не нравился. Он был совершенно не в моем вкусе. В бассейне он почти стащил с меня трусики… Он пользовался тем, что я не могла ударить его. Вы знаете - у нас с этим просто. Если я говорю «нет», это означает просто «нет», и ни в коем случае - «да, но с определенными условиями». Он был таким огромным и агрессивным… Но конечно, своего он не добился. И знаете, что он сделал?
– Что?
– Он пошел в деканат и настучал на меня. Вы знаете, что значит слово «настучать» на русском языке, Рихард?
– Знаю.
– Он заявил, что я постоянно пыталась его трах… Простите. - Таня тоже покраснела. - В общем, он наговорил обо мне кучу гадостей. Мне пришлось пройти дополнительное психотестирование.
– И что?
– Тестирование показало, что Курт врал. Я думаю, что никто в деканате в этом и не сомневался. Русские не имеют привычки врать. Если бы я спала с ним, то я сама бы об этом сказала. Никакого криминала в этом нет - это моя личная жизнь, и никто не вправе в нее вмешиваться. Но все равно мне было неприятно.
– Танечка… - Шрайнер запутался уже в собственных мыслях, и все же хотел выдавить из себя наболевший вопрос. - Танечка, вы - такая же, как все остальные русские? Вы не чувствуете своего отличия от других?
– Я - совершенно обычная. Может быть, у меня довольно высокий интеллектуальный коэффициент. Он самый высокий в нашей группе. Но по всем остальным показателям… - Таня снова засмеялась. - Рихард, почему вы меня об этом спрашиваете? Вы подозреваете, что я - какой?нибудь скрытый диссидент?
