Старик устроился с комфортом. На широком, ровном и абсолютно горизонтальном выступе скалы стояли столик и два кресла, обтянутые белой кожей. Стол был неплохо сервирован - супница, салатница, горки изысканных блюд, украшенные зеленью и цветами. Китайский фарфор, золотые бокалы на тонких ножках. Пузатая бутыль вина в оплетке из виноградных прутьев. Сам Старик восседал в одном из кресел. Глаза его были устремлены в тарелку, в которой лежала зажаренная целиком птичка, с коей хозяин ловко разделывался ножом и вилкой.
– А, вот оно что… - Старик поднял голову и задумчиво посмотрел на Краева. - Тебя привязали к моему стулу. Хороший стул. Жалко было бы его потерять…
– А меня тебе не жалко потерять? - выкрикнул Краев.
– Ну хорошо. - Старик поднял руку, чиркнул ножом по воздуху. - Ты сделал выбор. Избавимся от стула.
Николай услышал скрежещущий звук, словно клейкую ленту, которой он был прикреплен к злополучному предмету мебели, перепиливали тупым зазубренным ножом. Лента лопнула, стул отделился от Краева, полетел вниз, кувыркаясь в воздухе, и раскололся в глубине пропасти на белые обломки.
Краев висел в воздухе в прежнем положении. Он боялся пошевельнуться.
– Что там со стулом? - поинтересовался Старик.
– Ра?ра?разбился. - Зубы Краева громко стучали друг об друга. - Слу?слушай, Ста?старик! Спаси меня, а?
– Иди сюда. Здесь есть чем промочить горло. Сегодня угощаю я.
– Как… идти?
– Ногами. Нижние конечности у людей, как правило, называют ногами. Вот и используй их как положено.
Краев осторожно наклонился, перенес центр тяжести вперед, выпрямился и медленно встал. Все было так, как будто он действительно вставал со стула, находящегося на твердой поверхности. Только под ним не было ни стула, ни пола. Краев висел в воздухе.
– Ну, давай, топай ножками, человек. - Старик взмахнул вилкой, как дирижерской палочкой. - Перепелки остывают. Ты же не любишь размазывать застывший жир? У меня сегодня жирные перепелки.
Николай, несмотря на оцепенение, сковывающее члены, делал шажок за шажком и вскоре добрался до края уступа. После чего немедленно свалился на четвереньки и с воплями понесся прочь от ужасной пропасти, напоминая своей природной грацией павиана.
– Я все же настаиваю, чтобы ты сел в кресло, - произнес Старик. - Я даже считаю, что это несколько неприлично с твоей стороны, - я рассчитывал на приятную беседу, а ты носишься в четвероногом положении и кричишь подобно ослу.
Краев встал, отряхнул колени. В самом деле, что это он? Ну, провалился сквозь дыру в полу. Ну, повисел над пропастью. Ну, прошел по воздуху аки по тверди земной. С обычными, нормальными параноиками и не такое бывает. Вовсе нет причин для расстройства. Краев наклонился над столом и омыл руки в чаше с розовой водой. Потом сел в кресло, взял накрахмаленную салфетку и положил ее на колени.
