Ожидание (три повести об одном и том же) | страница 33

Ста­рик ос­та­но­вил­ся в са­доч­ке и вдруг за­орал ис­пу­ган­ным го­ло­сом:

– Баб­ка Ма­рия! Че­го ж вы си­ди­те? Ха­та го­рит!

Низ­кая кра­ше­ная дверь рас­пах­ну­лась. На по­рог вы­ско­чи­ла ста­руш­ка в пе­ред­ни­ке. Гла­за ис­пу­ган­ные. Щу­рят­ся. Ста­рик спря­тал­ся за две­рью и за­хи­хи­кал:

– Шу­тю…

– Чтоб вас, ста­рый ко­зёл, – без­злоб­но про­вор­ча­ла ста­руш­ка.

Уви­де­ла Слав­ку с ма­мой и всплес­ну­ла ру­ка­ми.

– Ни­как Ан­на?

– Хи­ба ж Ан­на та­кая? – воз­ра­зил ста­рик. – Ан­на по­креп­че бу­дет. – По­том от­каш­лял­ся, объ­яс­нил со­лид­но: – Это мои зна­ком­цы. Им, Ма­рия, но­че­вать не­где.

Ста­руш­ка ог­ля­де­ла гос­тей.

– Здрав­ст­вуй­те, – ска­за­ла она. – Про­хо­ди­те, по­жа­луй­ста.

Она про­ве­ла ма­му и Слав­ку в боль­шую про­хлад­ную ком­на­ту с кра­ше­ным по­лом.

– Мы вас в за­ле по­ло­жим, – го­во­ри­ла она. – Вот тут. Тут воз­дух све­жий. Кро­вать мяг­кая, и ди­ван но­вый…

Дед Вла­сен­ко про­су­нул­ся в ком­на­ту, по­хва­стал:

– Ан­на мне та­кой ди­ван бар­хат­ный спра­ви­ла, доч­ка моя.

Ста­руш­ка на­хму­ри­лась.

– Не ды­ши­те тут. Лю­дям спать, а вы ви­ном ды­ши­те.

– А они, мо­жет, ку­шать хо­тят, – ехид­но ска­зал ста­рик.

– Нет, что вы, – от­ве­ти­ла ма­ма. – Спа­си­бо.

Она се­ла на стул и ус­та­ви­лась в угол, на боль­шую ико­ну, пе­ре­ви­тую су­хи­ми цве­та­ми. Гу­бы у ма­мы мед­лен­но дви­га­лись. Ста­руш­ка по­смот­ре­ла на неё удив­лен­но.

– Ты, дев­ка, ни­как мо­лишь­ся?

Ма­ма вздрог­ну­ла.

– Нет, – ска­за­ла она. – Что вы…

Ста­руш­ка по­шла к две­ри ти­хо, поч­ти бес­шум­но.

– И то… Без тол­ку мо­лить­ся, без чис­ла со­гре­шить…

Она по­ло­жи­ла Слав­ке на пле­чо мяг­кую ру­ку, под­толк­ну­ла его вон из ком­на­ты.

– Пусть мам­ка од­на по­бу­дет. Сту­пай, хло­пец, в кух­ню.

Слав­ка сам хо­тел уй­ти. Он знал: ко­гда у ма­мы ше­ве­лят­ся гу­бы, – зна­чит, она при­ду­мы­ва­ет гнев­ные фра­зы, ко­то­рые с вы­ра­же­ни­ем, слов­но сти­хи, вы­ска­жет при встре­че от­цу. Слав­ка по­ду­мал: «Лю­ди очень лю­бят го­во­рить вслух, но ещё боль­ше лю­бят го­во­рить про се­бя. Про се­бя они спо­рят с кем хо­чешь и все­гда по­бе­ж­да­ют».

На кух­не баб­ка Ма­рия сдер­жан­но и не­гром­ко на­пус­ти­лась на ста­ри­ка:

– Ва­си­лий, сго­рят у вас киш­ки си­ним ог­нём.

– Не бух­ко­ти­те, Ма­рия, – воз­ра­зил ста­рик. – Я толь­ко один ки­ло­грамм ви­на вы­пил и круж­ку пи­ва. Толь­ко гла­за за­лил, а во внут­рен­но­сти да­же и не по­па­ло.

Ста­ру­ха вздох­ну­ла.

– Гла­за, им гра­ни­цы не­ту. Луч­ше бы вы, Ва­си­лий, в до­ми­но гу­ля­ли. Ста­рый вы те­перь для ви­на че­ло­век.