Ожидание (три повести об одном и том же) | страница 21

– Да-а…

Что это оз­на­ча­ло, ни­кто не по­нял, но все по­чув­ст­во­ва­ли в этом сло­ве что-то тоск­ли­вое и уг­ро­жаю­щее.

Ван­дер­буль под­нял­ся к се­бе на этаж. Ре­бя­та стоя­ли ря­дом с ним, они бы­ли го­то­вы при­нять на се­бя глав­ный удар.

Ма­ма от­кры­ла дверь и дол­го смот­ре­ла Ван­дер­бу­лю в гла­за. За­бин­то­ван­ную ру­ку она буд­то не за­ме­ча­ла. Ли­цо её бы­ло не­под­виж­ным. Толь­ко под­бо­ро­док дро­жал и под­тя­ги­вал­ся к ниж­ней гу­бе. Ма­ма про­пус­ти­ла Ван­дер­бу­ля и за­кры­ла дверь пе­ред ре­бя­та­ми.

В ком­на­те у сто­ла си­дел ста­рик Вла­сен­ко. Пе­ред ним ле­жал па­кет с се­реб­ри­стой ры­бой.

Ван­дер­бу­лю по­ка­за­лось, что боль­ная ру­ка ото­рва­лась от ту­ло­ви­ща и бьёт­ся од­на, го­ря­чая и бес­по­мощ­ная. Он вце­пил­ся в неё пра­вой ру­кой и при­жал к гру­ди.

– Что это? – спро­си­ла ма­ма из­му­чен­ным го­ло­сом.

– Об­жёг.

– Ну вот, – ска­за­ла ма­ма, как о чё­м-то дав­но из­вест­ном и всё рав­но горь­ком.

Ста­рик по­спеш­но под­нял­ся.

– Я те­перь пой­ду, – ска­зал он с до­са­дой. – Из­ви­ни­те ве­ли­ко­душ­но. Ста­рый ле­ший, или ты от ста­рос­ти умом пом­рач­нел? – бор­мо­тал ста­рик, рас­прав­ляя в ру­ках мя­тую кеп­ку. – Ры­бу вы всё же возь­ми­те. Это же се­лёд­ка ду­най­ская, са­мая пер­вей­шая ры­ба. По­еди­те за ужи­ном, или гос­ти при­дут.

Он на­дел кеп­ку. Вы­тер ли­цо плат­ком. Кеп­ка ему ме­ша­ла, он сбил её на за­ты­лок.

– Про­во­ди ме­ня, си­ро­ти­на, до ос­та­нов­ки.

Ма­ма хо­те­ла воз­ра­зить, но под­бо­ро­док у неё сно­ва за­пры­гал, и она про­мол­ча­ла.

Ван­дер­буль бро­сил­ся к две­ри. Он вы­бе­жал на ле­ст­ни­цу, про­мчал­ся ми­мо дру­зей, ко­то­рые стоя­ли в па­рад­ном, и ос­та­но­вил­ся пе­ред Люд­ми­лой Та­ра­сов­ной: она пре­гра­ди­ла ему путь мет­лой.

Люд­ми­ла Та­ра­сов­на спро­си­ла, слов­но клю­ну­ла в те­мя:

– Ку­да?

– А вам что?! – за­кри­чал Ван­дер­буль. – Что вы все ле­зе­те?

Сза­ди по­до­шёл ста­рик. Креп­ко взял его за пле­чо.

– Да­вай­те ру­гай­те!– за­кри­чал Ван­дер­буль.– Ну, на­врал… Ну!

Ста­рик вы­вел его на ули­цу.

Ван­дер­буль смот­рел на про­хо­жих, но ви­дел толь­ко се­рые пят­на.

– Что ты сде­лал с ру­кой?

– Су­нул в ки­пя­ток.

Ста­рик при­жал под­бо­ро­док к клю­чи­це, от­че­го бо­ро­да его взды­би­лась.

– Сколь­ко лю­дей за вас жизнь от­да­ли, а вам ма­ло.

Ста­рик по­шёл. Ван­дер­буль гля­дел се­бе под но­ги.

– А вам что?! – вдруг за­кри­чал он. – Че­го вам на­до?!

– Ми­ли­ция? У нас убе­жал сын… Он ушёл днём. А сей­час уже ночь… Я всех об­зво­ни­ла… Нет, мы его ни­ко­гда не бьём… По­жа­луй­ста. Я на вас очень на­де­юсь. Я вас очень про­шу… Свет­лая чёл­ка. Гла­за тём­ные, се­рые. Брю­ки джин­сы – те­хас­ские шта­ны… Да нет же, не за­гра­нич­ные. Та­кие брю­ки про­да­ют­ся в на­ших ма­га­зи­нах. Они очень удоб­ные для ре­бят, на них кар­ма­нов пол­но… Зо­вут Ва­си­ли­ем. Фа­ми­лия Ни­ко­ла­ев… Осо­бые при­ме­ты? У не­го за­бин­то­ва­на ле­вая ру­ка… Не знаю. Ка­жет­ся, об­жёг… Спа­си­бо боль­шое.