— Это что? — удивился Владимир Петрович.
— Что-то вроде платка, как у богородицы на иконах.
Володя присвистнул.
— Так вы его до смерти напугаете.
— И машина, — не обращая внимания на его слова продолжила я, — тоже белая, и не мне вас учить: “Жигулями” впечатление не произведешь. Нужно что-то такое… новенькое и блестящее.
— Обязательно белую? — проявил любознательность наш эксперт. — Лично я в городе знаю только одну машину, способную вогнать в дрожь любого бандита. Ее неделю назад пригнали.
— Что значит “знаю”? — передразнила Серафима. — Я тоже много чего знаю. Организовать сможешь?
— Отчего ж не смочь. Принадлежит она моему знакомому, мужик нормальный…
— Кто такой?
— Тарханов Илья Сергеевич.
— Знаю. “Мишка на Севере”.
— Это конфеты? — полюбопытствовала я.
— Нет, мороженое, — ответила тетушка. — Фирма такая, Илья Тарханов ею заправляет. Год назад его компаньона убили, месяц назад другого. Он машину на помин души пригнал?
— Сие мне неведомо. Думаю, если я попрошу у него машину на пару часов вместе с шофером, он мне не откажет.
— Какое там, рад будет услужить, — усмехнулась тетушка. — Все под Богом. А ты никак завтра с нами собрался?
— Конечно. Во-первых, жутко интересно, что у вас получится, во-вторых, если Циркач клюнет, мое присутствие внесет большую путаницу. И опять же пыль в глаза пустить: актриса к нам приехала, да такая, что сопровождать ее должен по меньшей мере начальник спецподразделения.
— Головастый ты мужик, Вова, — сказала Серафима уважительно. — Давай решай вопрос с машиной.
— Илья сейчас скорее всего в офисе, позвоню…
Илья точно оказался в офисе, хотя для меня никаким Ильей он не был, да и Владимир Петрович, общаясь с ним по телефону, обращался уважительно: Илья Сергеевич.
— Кулагин беспокоит, — сообщил он. — Как здоровье?
Видно, Илья Сергеевич стал о здоровье рассказывать, а Володя кивать и улыбаться, когда ему это надоело, он сказал:
— А у меня просьба личного характера. Если не возражаешь, я сейчас к тебе подъеду… да… и не один… две красивые женщины… просто жаждут познакомиться… — В этом месте Владимир Петрович хохотнул и повесил трубку, и мы стали собираться в гости, хотя, с моей точки зрения, идти в гости в чей-то офис довольно странно.
Серафима готовилась к встрече с неведомым мне Тархановым с большим усердием, чем вызвала смутные подозрения. В конце концов мы покинули квартиру и вышли во двор, где под раскидистой липой укрывалась от зноя машина Серафимы — “Жигули” шестой модели. Владимир Петрович был “безлошаден”. Как сообщила Серафима, в его задрипанной “трешке” стуканул мотор, теперь она спокойно сгниет в гараже: новый мотор он не купит, а починить старый руки не дойдут. Позлорадствовав вволю, она сказала верному другу:
