Налетавшись и пофилософствовав вдоволь, я приземлилась неподалеку от хижины святого Антонио и, отправив метлу мысленным приказом лететь домой одну, направилась в шалаш.
В шалаше было пусто – Антонио куда-то ушел, но, очевидно, ненадолго, костер возле шалаша горел, и дров еще было достаточно.
Мне не пришлось долго ждать, святой появился минуты через две. Увидев меня, он тихо вскрикнул:
– Не может быть! Это ты, Йо?
– Я, а кто же?
– Добрый вечер, – обрел спокойствие в голосе Антонио, – какими судьбами, какой кармой тебя сюда занесло?
– Так просто, летала, дай, думаю, навещу своего старого знакомого.
– Очень мило с твоей стороны.
– Спасибо. Как нынче народ, все с теми же просьбами приходит, или что-то изменилось?
– Ничего не изменилось. Все так же. Согрешил – покаялся. Согрешил – еще раз согрешил, и снова согрешил, опять согрешил – покаялся. Одним словом – мир незыблем.
– Понятно. А как твой духовный поиск?
– Прекрасно, Господь помнит обо мне, как и обо всех нас. Обещает спасти.
– От чего?
– Неважно. Какая разница, главное, что спасет. Ему видней, от чего спасать.
Мне было непонятно, почему это Антонио так напряженно говорит? Может, я напоминаю ему о неприятных моментах его прошлой жизни?
– Кстати, Йо, ко мне недавно приходила твоя ученица.
– Правда?
– Не удивляйся, у девочки такой возраст – переходный, ребенок весь в поисках – ищет себя. Вот и тянется к духовности.
– И что ты ей сказал?
– Да ничего, она просила за свою подружку.
– И что просила?
– Ее подружка вся такая нерешительная. Она любит одного человека, но не может ему признаться в любви – боится отказа и венерических болезней. А он для нее кажется таким недосягаемым, незапятнанным, пределом совершенства, мудрым не по перевоплощениям… ну, сама понимаешь.
– Понимаю.
– Я ей посоветовал не волноваться. А сам обещал молиться за ее подружку. Так что, если ты не против, я приступил бы к молитве.
Да, намек был не то чтобы прозрачным, но весьма недвусмысленным. Ничего не оставалось, как попрощаться и убраться восвояси, что я и сделала.
Кстати, ведьмы прекрасно летают и без метлы, просто с метлой удобно, чтобы ноги в воздухе не болтались при полете. Ну и… для эстетического наслаждения: согласитесь, обнаженная женщина на метле при свете полной луны – это эффектно. А вот когда уже, простите, не то что года – столетья не те, когда уже не так эффектно летается при полной луне – ведьма садится в ступу. Что поделать, такова жизнь. Святой Антонио правильно заметил, ничего не изменилось.
