Какой это вылет по счету? Второй или третий? Второй. Но я почему-то устал. Нет, не второй — третий. И вчера было несколько вылетов, и позавчера, и раньше. Вчера я долго не мог уснуть. От усталости, от нервного напряжения — все время идут бои. Обычно я встаю по будильнику. Поднимаюсь легко. Пять минут на зарядку. Пять на бритье. Быстрые сборы на завтрак. Таков мой режим. Твердый, сложившийся. Спать приходится три-четыре часа, но я прихожу к самолету бодрым, здоровым, трудоспособным.
А сегодня не то — сегодня я поднимаюсь с трудом, а звук будильника показался мне неприятнейшим звуком на свете. Хотелось схватить его и бросить в окно.
Но ничего, все уже позади, а день был в общем-то хорошим, удачливым: летчики группы «Меч» неплохо работали, одержали немало побед, несколько раз помешали фашистам ударить по нашим войскам.
Вот и бомбардировщики. Вижу их слева и ниже. Похоже, что они уже в сборе, взяли курс к линии фронта, но группа пока немного растянута, еще не компактна. За гулом своего мотора не слышу их гула, кажется, что они плывут в абсолютном молчании, но наши войска их уже, наверное, слышат. Я представляю, как этот моторный рев, жуткий, немного вибрирующий, через минуту-другую погонит людей в укрытия, заставит зарыться в землю, воспретит им стрелять по врагу — по танкам, войскам, артиллерии.
— Маковский, прикрой! Атакую.
Юра верен себе: неторопливо оценил обстановку, помедлил, подумав секунду-другую, спокойно бросил в эфир:
— Понял!
В шутку друзья называют его тугодумом. В оценке обстановки, в принятии решения и вообще, когда надо что-то сказать, ответить на какой— то вопрос, Юра никогда не торопится. «Ну и фитиль у тебя, Маковский!.. — кричит всегда Чувилев. — Думай быстрее, оперативнее». Но Маковский не обижается, он пропускает это мимо ушей, а может, и мимо сознания. Помедлив, ответит, и, как я не раз замечал, — вразумительно, точно и коротко. На разборе полетов, на занятиях, если Юра что— то сказал, его дополнять не надо. Просто не требуется. Он будто спортсмен-тяжеловес — размотает над головой слово-молот и бросит. Кажется, попади оно в стену — проломит.
Доклад Маковского: «Понял» — догоняет меня на пикировании. Но я видел, как Юра и Демин мгновенно, еще до доклада, заняли место сзади и выше нашей четверки, и иду спокойно, уверенно. Знаю — прикроют надежно.
Скорость нарастает. За фонарем свистит воздушный поток. Пикирую на головную девятку фашистов. Конечно, проще всего сбить левофлангового, но что это даст? Ничего. Группа как шла, так и пойдет. Чтобы сбить ее с курса, развалить боевой порядок, надо уничтожить флагмана группы, ее командира. Возможно, он идет в глубине боевого порядка, но и ведущий первой девятки тоже, конечно, чин, и его выход из строя, безусловно, будет замечен.
