— Очень хорошо, — сказала бабушка. София встала и продолжала диктовать, сорвавшись на крик:
— Напиши вот что, напиши, что я ненавижу всех, кто медленно умирает! Напиши, что я ненавижу всех, кому никак нельзя помочь! Ты записала это?
— Записала.
— Теперь о долгоножках. Я много думала о них. Когда помогаешь им выбраться из паутины, обязательно выдерешь нечаянно пару ножек. Нет, напиши три ножки. Почему они не прячут их? Бывает, что маленькие дети кусают зубного врача за руку, но выдирает-то он, а не они. Подожди немного.
София задумалась, закрыв лицо руками.
— Пиши: рыбы, — сказала она. — Точка. Маленькие рыбки умирают медленнее, чем большие, а люди все равно обращаются с ними хуже. Их выбрасывают на берег, они лежат и ловят ртом воздух, это все равно что держать человека под водой.
— А еще кошки, — продолжала София. — Кто сказал, что они всегда начинают есть рыбу с головы? Почему не убить рыбу как следует? А если кошке надоест или плотва ей покажется невкусной, а она начала есть с хвоста, что тогда? Тогда я ужасно плачу! Еще я плачу, когда живую рыбу солят или бросают в горячую воду, а она выпрыгивает оттуда! Я не ем такую рыбу, и вы так не делайте!
— Ты слишком быстро диктуешь, — сказала бабушка. — Писать «и вы так не делайте»?
— Нет, — сказала София. — Это же трактат. Закончи на «выпрыгивает оттуда». Она помолчала с минуту.
— Глава третья. Точка. Я ем раков, но не смотрю, как они варятся, потому что в это время они противные, и нужно быть очень осторожным.
— Это точно, — сказала бабушка и фыркнула.
— Не смейся! — возмутилась София. — Это же серьезные вещи! Молчи. Пиши: Я ненавижу полевых мышей. Нет, не так. Я ненавижу полевых мышей, но не люблю, когда они умирают. Конечно, они роют проходы в земле и грызут луковицы папиных цветов. И детей своих учат рыть проходы и грызть луковицы. А по ночам они спят, прижавшись друг к другу, и никому не придет в голову, что это тоже несчастные малютки. Хорошо сказано?
— Очень, — подтвердила бабушка, едва успевая записывать.
— А потом они съедают отравленную кукурузу или попадаются задними лапками в ловушку. Может быть, это справедливо, что они отравляются кукурузой и попадают в ловушки. Но как быть? Пиши: Как быть в том случае, если наказанная мышка ничего плохого не сделала? А назад не вернешь. Это очень сложный вопрос. Дети у них рождаются через каждые двадцать минут.
— Каждые двадцать дней, — пробормотала бабушка.
— И они их обучают тому же. Я говорю сейчас не только про мышей, но и про других мелких зверюшек. Они быстро плодятся и воспитывают своих детей, и все неправильно. А с насекомыми еще хуже, они снуют повсюду, а сами такие маленькие, что замечаешь их только потом, когда наступишь. А иногда и потом не замечаешь, но все равно совесть мучает. Как ни старайся, тут ничего не поделаешь, так что лучше об этом вообще не думать. Конец. Осталось место для виньетки?
