Подчиненные расценили последнюю фразу как сигнал уносить ноги и поднялись.
— И лучшее, на что мы надеялись, — с чувством произнес Тон Фанан. — Спасибо вам, командир.
— Вон отсюда!
Оставшись один, Ведж опустил голову на руки.
— Уэс, — сказал он в пустоту. — Чем я провинился? За что мне такое наказание?
— А по-моему, все заверчено вокруг «Железного кулака», — заявил Мордашка. — Символизм, скажу вам, — великая сила.
Призраки оккупировали офицерскую кают-компанию базы Сивантлие, своего временного пристанища на Корусканте. Некогда здесь размещалась гостиница для прибывающих с кратким визитом в столицу чиновников среднего уровня, ныне армия селила сюда военнослужащих, которые ждали транспорт, чтобы прибыть на новое место назначения, пилотов, в скором времени отправляющихся на другую базу, членов только что сформированных подразделений. Двумя этажами ниже, там, где башня бывшей гостиницы поднималась над крышами окружающих зданий, располагался ангар, достаточно просторный, чтобы вместить небольшие грузовые корабли.
Огромное окно кают-компании смотрело на бескрайнее море крыш, а также на грозовые облака, которые собирались пролиться дождем в нескольких километрах от башни. Под низкой кромкой клубящихся туч крошечными насекомыми упорядочение роились челноки, флаеры и скиммеры.
Мордашка стоял у окна, разглядывая сумрачные глубины городских улиц, и притворялся. Он старался выглядеть человеком, которого восхищает зрелище, лежащее у его ног. Пытался хотя бы на время превратиться в истинного имперского офицера и понять, как он думает и что чувствует.
— Хочешь сказать, что «Железный кулак» вроде как молот в руках Зсинжа? — уточнил Уэс Йансон, который в вольной позе разлегся на низком диванчике, поставив себе на живот стакан, полный бренди; початая бутылка стояла на столике у изголовья. — Символично и эффектно.
Мордашка с отсутствующим видом кивнул.
— Он пользуется кораблем для удара по интересным мишеням. Не более легким, не более трудным с точки зрения военной тактики, а самым заметным. Помните взрыв базы на Ноквивзоре? Зсинж назвал «Железный кулак» в честь своего первого корабля, хотя тот был всего лишь старенькой «викторией». Для господина военачальника корабль — символ его взлета из безвестности и забвения к высотам власти.
Гарик оглянулся на Кроху; таквааш лениво подпирал колонну с другой стороны от окна.
— Ну, а ты что скажешь?
Кроха повернул морду, Лоран онемел и выпал из роли. Обычно мохнатый не-человек двигался совершенно иначе и никогда не прикрывал глаза таким образом, словно ему надоел белый свет.
