Она разбудила сестер, плеснув им в лица морской воды. Кашляя и щурясь от солнца, женщины развязали друг друга и в безмолвной тревоге подняли на свою предводительницу угрюмые взоры.
Заслонившись ладонью от яркого света, она определила положение солнца на утреннем небе. Повела рукой над пустым океаном и хрипло сказала:
— Ставьте парус. Мы будем держать курс на восток. Сестры беспрекословно выполнили ее приказание, и маленькое суденышко заскользило по водной глади. Все женщины инстинктивно понимали, что другого пути нет, это было их единственным шансом выжить.
Красавица с миндалевидными глазами и шелковистыми черными волосами подняла на предводительницу встревоженный взгляд. Та в ответ ласково потрепала ее по щеке.
— Даже если мы погибнем, сестра моя, — произнесла волшебница, и ее карие глаза сверкнули безумным блеском, — помни, что есть та, которая во имя нашего дела осталась на родине совсем одна, — в последний раз женщина посмотрела на запад, в сторону утраченной родины, скользя взглядом по бесконечной линии горизонта, где бирюзовое небо сливалось воедино с тоже голубым, но более темного оттенка, морем. — По крайней мере одна из нас находится там.
Она наклонилась и взяла в руки весло.
Часть 1
КОРОЛЕВСТВО ЕВТРАКИЯ, 327 лет спустя
Первым человеком, сумевшим прочитать Манускрипт, станет дочь одного из тех, кто одержит победу. Впоследствии она перейдет на сторону врага. Ее отец, удалившись от мира, проведет свою жизнь в изгнании. Шестеро, владеющих искусством магии, во главе с одним из них, в течение трехсот двадцати семи лет будут помогать в мире и спокойствии править страной тому, кто станет носить Камень. Потомок одного из носителей Камня окажется Избранным, но перед ним явится другой.
Лазурный свет, сопровождающий рождение Избранных, послужит свидетельством особого качества их крови.
Раздел Манускрипта, посвященный направлению магии Закона, глава первая, стр. 478
«Клянусь действовать и даже мыслить только в соответствии со своими принципами: материальные блага — ничто, если речь идет о чести и долге. Клянусь защищать Парагон, чего бы это ни стоило. Клянусь поднимать руку на человеческую жизнь только в целях самозащиты и лишь после того, как предупрежу противника. Клянусь всегда править с мудростью и состраданием».
Слова клятвы снова и сова вертелись в голове, словно надоедливый детский стишок, о чем бы он ни думал, и избавиться от них не было никакой возможности. Отчасти именно по этой причине сегодня утром он пришел сюда, на свое любимое место.
