А совещание идет своим чередом. Генерал Хойзингер продолжает доклад, то и дело касаясь указкой карты. Все внимательно слушают. Гитлер упер ладони в стол и разглядывает карту.
Израсходовано две минуты.
Подняв голову, Штауффенберг ловит взгляд Кейтеля и прижимает кулак к уху, будто в руке у него телефонная трубка: просит разрешения выйти, чтобы позвонить по срочному делу.
Кейтель утвердительно кивнул — разрешает фон Штауффенбергу удалиться.
На это ушло еще полторы минуты.
Адъютант Вернер фон Гофтен сидит в автомобиле рядом с шофером. Он сразу увидел шефа, как только тот появился из дверей павильона. Балансируя здоровой рукой, фон Штауффенберг сбегает по ступеням лестницы.
Дверца автомобиля распахнута. Оберст почти падает на задний диван.
Машина срывается с места.
Главная зона контроля. Документы проверяет тот же офицер из лейб-штандарта “Адольф Гитлер”.
— Быстро же вы обернулись! — Он возвращает фон Штауффенбергу документы, делает знак часовому у шлагбаума. — Счастливого пути, герр оберст. Не забывайте “Вольфшанце”!
На это затрачено еще четыре минуты.
Машина мчится, срезая повороты. Гладкая бетонка позволяет держать высокую скорость. Фон Штауффенберг полулежит на диване. В мозгу засело это проклятое слово — “Вольфшанце”. Он был здесь, когда Гитлер впервые осматривал свое новое убежище на востоке страны. Вечером высшие офицеры были приглашены на ужин к фюреру. Шпеер спросил, как фюрер хотел бы назвать свою подземную квартиру.
— На древнегерманском языке, — сказал Гитлер, — мое имя созвучно со словом “волк”. — Он задумчиво поднял бокал с лимонадом, ибо на людях не пил спиртного: — Да здравствует “Вольфшанце”!
…Автомобиль фон Штауффенберга все убыстряет бег. Стрелка спидометра уперлась в предельную отметку на шкале.
И в этот момент земля содрогнулась.
Фон Штауффенберг и его адъютант обернулись. За лесом, где осталась резиденция Гитлера, возникло черное облако.
В Берлине стоят теплые солнечные дни ранней осени. Но в скверах и на площадях не видно обычных фланеров. Город кажется покинутым, пустым. Вот и сейчас на Фридрихштрассе и Фоссштрассе, ограничивающих новую имперскую канцелярию Гитлера, ни единого прохожего. Все сидят в убежищах: только что отбомбилась очередная группа американских “летающих крепостей”.
Генрих Гиммлер работает в бункере своей резиденции на Принц Альбрехтштрассе. Под землей у него точно такой же кабинет, что и на поверхности, в том же порядке стоят телефоны на специальном столике, на стенах копии тех же картин. Имитирован даже дневной свет — за макетами окон горят лампы белого свечения.
