В ожидании Мария Архелай разглядывал картину, украшавшую стены зала. Стараясь угодить вкусу хозяина дома или, может быть, выполняя его заказ, художник изобразил равнину, окаймленную снежными горами. В центре ее был лагерь. Тщательно вырисована каждая палатка с заплатами на холсте и подтеками от дождя, видны разрывы между пластами дерна, образующими трибунал. Лагерь пуст, но о том, что он оставлен победителями, говорит груда трофеев у претория. Тут шлемы в виде огромных звериных морд с разинутой пастью, белые щиты с изображением черепов и скрещенных костей, огромные плоские мечи. Нетрудно было догадаться, что нарисован лагерь Мария при Верцеллах, где он уничтожил целый варварский народ, искавший в Италии места для поселения.
Услышав шаркающие шаги, Архелай обернулся. Перед ним стоял сам победитель, которого, как он знал, называли третьим основателем Рима. У него было ординарное лицо воина, состарившегося при знаменах, и только глаза выдавали природную сметку и ум.
Предупрежденный, что Марий не знает греческого языка и считает смешным обучаться наукам у тех, кто попал в рабство к римлянам, Архелай приветствовал хозяина дома по-латыни. Это был язык, который он знал хуже и, может быть, поэтому в его словах ощущалась скованность.
— Мой господин, посылая меня в Рим, наказал встретиться с тобою, — начал он. — Маний Аквилий, которого сенат послал мирить царей, делает все для того, чтобы их рассорить. Он обвиняет Митридата в нарушении союзного договора, а сам подводит легионы к границам. Он требует, чтобы Митридат перестал строить корабли, необходимые ему для борьбы с боспорскими пиратами.
— А какие у твоего господина силы? — перебил Марий.
Вопрос этот поставил Архелая в тупик. Кажется, великий римлянин не понимает основ дипломатии.
— Что же ты молчишь?
— Я думаю, что больше, чем у Никомеда, но меньше, чем у римлян, — не сразу нашелся Архелай.
— Тогда пусть он накопит больше сил, чем у римлян, или молчит и делает то, что ему приказывают.
Марий повернулся и, слегка прихрамывая, двинулся к Двери. Он не счел нужным даже проститься с послом.
Надежда подкупить Мария оказалась тщетной. Таким людям нужна только слава. Марий хочет войны, чтобы возглавить войско и добиться нового консулата и триумфа. В Митридате он, кажется, видит другого Югурту и мечтает провести его по Риму в цепях.
В тот же день произошла еще одна встреча, которую Архелай не предвидел. Какой-то торговец на форуме ему дал пенал для свитков. Во вложенной в него записке были указаны время, место встречи и приметы проводника.
