Она слушала внимательно, не сводя с него глаз. К концу своего рассказа Стас вдруг понял, что тоже смотрит ей прямо в глаза. И когда он это понял, то вдруг смутился, покраснел, резко поднялся и, уже не глядя на нее, стал прощаться.
– Вы устали, Любовь Григорьевна. Отдохните, впереди у вас еще много трудностей. Спокойной ночи.
Он собрался выйти, но Люба остановила его:
– Подождите. Я просто… – Она запнулась. – Я уже говорила… Не могу войти в ту комнату. В комнату папы. Может, вы там посидите со мной, пока я освоюсь?
– Вообще-то я должен уйти. Я ведь работаю в милиции, в МУРе.
– Да, мне сказали.
– Ну вот. Сейчас я вернулся за кое-какими документами и должен уходить. А вы можете устроиться в моей комнате, если не возражаете.
– Как это? У вас?
– Ну да.
– А это удобно?
– Разумеется, вполне удобно. Не будете же вы всю ночь сидеть на кухне.
– Но…
– Не спорьте со мной, Любовь Григорьевна. У меня даже есть чистое постельное белье.
– Знаете, – сказала она, словно не понимала, что он действительно спешит. – Меня одно мучает: почему он никогда не говорил мне, что нуждается в деньгах? Он даже присылал мне половину своей пенсии.
– Он присылал вам деньги? – удивился Стас.
– Да, – ответила Люба. – Каждый месяц.
Потрясенный, Стас не знал, что и сказать.
– Знаете, Любовь Григорьевна, – сказал Стас. – Ваш отец был очень хорошим человеком. Я даже немного вам завидую.
– Он умер, – напомнила она ему.
– Да, – сказал он. – Он умер. Он умер, между прочим, защищая честь своей семьи. Вашу и свою. Это не была смерть в драке. Он погиб, если хотите, в бою.
Куда тебя несет, думал он, остановись. И тут же возразил себе: Маков достоин того, чтобы дочь гордилась им.
– Спасибо вам, Стас, – сказала Люба.
– Не за что. Пойдемте, я покажу, где вы будете спать. Поскольку я ухожу, можете спать на моей кровати. Или на диване.
– Лучше на диване, – сказала она.
Покинув Любу, Стас постучался к Ахмету. Сказав ему, что уходит, он попросил его не беспокоить дочь Макова.
– Какой – беспокоить? – разволновался Ахмет, тараща глаза. – Ты что – беспокоить! Зачем мне ее беспокоить? А?
– У меня вопрос к тебе, – понизив голос, сказал Стас. – У тебя знакомые есть в ритуальных конторах?
– Конечно! – тут же горячо ответил Ахмет. – А что это такое – ритуальные конторы?
Стас улыбнулся: ох уж этот Ахмет.
– Ты чего? – спросил Ахмет. – Чего тебе весело?
– Мне не весело, – сказал ему Стас. – Наоборот, я о печальном думаю. О похоронах Макова.
– Так я договорился уже! – вскинулся Ахмет. – Еще днем договорился!
