Шла вечеринка. Внизу поблескивали и перемигивались огни Лос-Анджелеса.
Люди на вечеринке как будто делились на тех, кто расхаживал с серебряными подносами, заставленными великолепными закусками на тостах, и тех, кто брал с подносов снедь или от нее отказывался. Те, кого кормили, расхаживали по выложенному плитами дворику и комнатам огромного дома, сплетничали и улыбались, уверенные в собственной значимости в мире Голливуда, будто были придворными в Древней Японии. И в точности как при дворе Древней Японии каждый был уверен, что, поднимись он на ступеньку выше, несомненно, сможет чувствовать себя в безопасности. Тут были актеры, которые хотели быть звездами; звезды, которые хотели быть независимыми продюсерами; независимые продюсеры, тоскующие по надежности, какую дает постоянный контракт со студией; режиссеры, которые хотели быть звездами; боссы студий, которые хотели быть боссами других, более преуспевающих студий; юристы студий, которым хотелось нравиться самим по себе, а если уж не выйдет, то просто нравиться.
В том сне Толстый Чарли видел себя одновременно изнутри и снаружи, однако был каким-то другим человеком. Обычно ему снилось, что он сдавал экзамен по двойной бухгалтерии, к которому забыл подготовиться, и к тому же, когда выходил к доске, обнаруживал, что, одеваясь утром, забыл про все, что полагается иметь на себе ниже пояса. Иными словами, ему снился Толстый Чарли, только еще более нелепый и неловкий. Но не сейчас.
В этом сне Толстый Чарли был крутым и не только. Он был мастак, он был дока, он был единственным на этой вечеринке человеком, не попадавшим ни в одну из категорий, ведь у него не было серебряного подноса и явился он без приглашения. И веселился он на славу, что вызывало несказанное изумление у спящего Толстого Чарли, который даже представить себе не мог ситуацию более неловкую, чем явиться без приглашения.
Всем, кто с ним заговаривал, он рассказывал разное о том, кто он и почему сюда пришел. Уже через полчаса большинство гостей были уверены, что он представитель иностранной инвестиционной компании, которая собирается перекупить какую-то студию, а еще через полчаса собравшиеся утвердились во мнении, что он положил глаз на «Парамаунт пикчерз».
Смеялся он хрипловато и заразительно, и уж точно развлекался больше всех остальных. Он научил бармена готовить коктейль под названием «Двойной намек» – с научной точки зрения, совершенно безалкогольный, хотя и на основе шампанского. Туда пошла толика того, толика сего, пока жидкость не приобрела ярко-пурпурный цвет, а затем он стал раздавать напиток гостям, навязывая его с радостью и жаром, пока даже те, кто попивал газированную воду так опасливо, словно она вот-вот взорвется, не начали с удовольствием заливать в себя один бокал за другим.
