– Я думал, ты ее рыцарь...
– Я ее супруг. Это совершенно разные вещи. – Гарион критическим взором смерил меч Закета – легкий, с узким лезвием. – Ему понадобится меч побольше, Цирадис, – сказал он пророчице.
– Вы найдете его в этом футляре, Бельгарион.
– Ты все предусмотрела, – улыбнулся Гарион.
Раскрыв футляр, он извлек оттуда массивный широкий меч, рукоять которого достигала плеча взрослого мужчины.
– Ваш меч, император, – сказал он, протягивая оружие Закету.
– Благодарю, ваше величество, – усмехнулся тот в ответ.
Приняв меч из рук Гариона, Закет вдруг округлил глаза и чуть было не выронил оружие.
– Зубы Торака! Неужели люди такими вот штуками пыряют друг в друга?
– Частенько. Это самое распространенное развлечение в Арендии. Если тебе кажется, что он тяжеловат, попробуй мой.
И тут его осенило.
– Проснись! – властно приказал он Шару. Камень невнятно зароптал – он был слегка обижен.
– Только не перестарайся! – сразу же предупредил его Гарион. – Меч этот немного тяжеловат для моего друга. Сделай-ка его полегче. Начинай потихоньку, – велел он Шару, увидев, как Закет силится приподнять оружие. – Теперь еще немного...
Острие меча оторвалось от пола.
– Ну, довольно? – спросил Гарион.
– Может, еще немного? – прокряхтел красный от натуги Закет.
– Действуй! – приказал Шару Гарион.
– Вот теперь как раз то, что надо, – удовлетворенно вздохнул Закет. – А позволительно ли разговаривать с Шаром в таком тоне?
– С ним нужна твердость. Он порой напоминает мне собаку или лошадь, а то даже женщину.
– Я запомню эти ваши слова, король Бельгарион, – сухо сказала Цирадис.
Гарион улыбнулся.
– Я вовсе не имел в виду вас, великая прорицательница, – примирительно произнес он.
– Один-ноль в твою пользу, – тут же заявил Закет.
– Ну вот, сам видишь, сколь полезна эта поговорка, – расхохотался Гарион. – Погоди, еще сделаю из тебя заправского алорийца!
Корабль легко скользил против ветра и, когда до гавани оставалось всего около трех лиг, над ним появился альбатрос. Он, словно призрак, беззвучно парил на громадных белоснежных крыльях. Вдруг он издал крик – один-единственный, похожий на стон одиночества, – и Польгара поклоном поприветствовала птицу. Тогда альбатрос полетел впереди корабля, перед самым бушпритом, словно лоцман, оберегающий судно.
– Ну, не странно ли? – сказала Бархотка. – Точь-в-точь такой же, какого мы повстречали по пути на Веркат!
– Что ты, дорогая, – спокойно ответила Польгара. – Это тот же самый.
