— Но он игрок. И каждый полученный цент ставит на карту. Не так ли?
Шарплз задумался, а затем медленно произнес:
— Роберт Хокли — своеобразный молодой человек. Когда мы отказались давать столько, сколько он хотел, он занял денег и открыл небольшое авторемонтное предприятие.
— Ну и как у него идут дела?
— Не знаю. Я пытался навести справки, но ничего не смог выяснить. Вообще-то я сильно сомневаюсь, что такой человек может чего-либо добиться. Угрюмый, замкнутый…
— Он служил в армии?
— Нет. Признали непригодным по состоянию здоровья. Меня это очень огорчило. Ведь, окажись он в армии, многие наши проблемы решились бы сами собой. К тому же армейская дисциплина, по всей вероятности, благотворно повлияла бы на него.
— Но его ведь могли убить, — заметил я. Шарплзу мои слова не понравились. Он повернулся к Берте.
— Не знаю, что заставило меня прийти сюда… Берта улыбнулась.
— Знаете, посещение частных детективов чем-то похоже на посещение турецкой бани. Попав туда впервые, испытываешь неловкость. Но потом, побывав там во второй, третий раз, входишь во вкус и понимаешь, что именно этого тебе и не хватало.
Шарплз вроде бы снова обрел самоуверенность.
— Мне нужна информация. Сам я не могу ее получить, — сказал он.
— Для этого существуем мы, — подхватила Берта.
— С Ширли Брюс тоже не все так просто, — продолжил Шарплз. — Но здесь совсем другие проблемы. Дело в том, что юридически мы имеем право выдавать каждому из наследников столько, сколько считаем уместным. Например, одному десять тысяч долларов в месяц, другому вообще ничего. Сами понимаете, это нарушило бы баланс… Короче, я хочу сказать, что мы вправе выделять одному из наследников больше, а другому меньше.
— На сто двадцать тысяч долларов в год, — заметил я.
— Не надо понимать столь буквально, мистер Лэм. Это всего лишь пример.
— Так я и понял, мистер Шарплз.
— Теперь вам ясно? Я кивнул.
— Ширли Брюс — решительная молодая девушка. У нее свои правила и убеждения. Самое удивительное, что она наотрез отказалась принять хоть на цент больше, чем мы даем Роберту. Так что мы попали в сложное положение…
— Вы хотите сказать, что Ширли возвращает вам деньги? — спросила Берта.
— Увы, это так.
— Ничего не понимаю! — воскликнула Берта.
— Я тоже, — сказал Шарплз. — Но она считает это правильным. Не хочет, чтобы ей оказывали предпочтение. Считает, что наследство должно быть разделено поровну, и ей плевать на наше право выдавать деньги по своему усмотрению.
