Голкомб повернулся к Стелле Андерсон, которая не отводила возмущенного взгляда от дымящейся сигареты сержанта. Поэтому она не пожелала понять немой вопрос полицейского.
— Это правда? — отрывисто спросил сержант, не вынимая сигарету изо рта.
— Да, — громко фыркнула вдова.
— О’кей. — Голкомб повернулся к адвокату: — Вы, наверное, уже все узнали про свою аварию, больше вам здесь делать нечего. У меня неотложное дело к миссис Андерсон.
Мейсон улыбнулся Стелле Андерсон и сказал:
— Огромное вам спасибо, миссис Андерсон. Одно удовольствие повстречаться с женщиной, которая так хорошо видит и так прекрасно запоминает все мелочи. Большинство свидетелей становятся послушной игрушкой в руках офицера, который стремится только к тому, чтобы свидетели присягнули, что заметили то, что подтверждает уже выдвинутую версию.
Голкомб с угрожающим видом кашлянул. Перри Мейсон еще раз одобрительно улыбнулся Стелле Андерсон, выскользнул из дома и быстрыми шагами двинулся к машине Пола Дрейка.
Детектив уже сидел за рулем.
— Узнал что-нибудь у Вейманов? — спросил адвокат, усаживаясь рядом.
— Меня вышибли оттуда за здорово живешь, — ухмыльнулся Дрейк.
— Полиция?
— Нет, раздраженный супруг. У него рассечена бровь и огромный синяк под глазом. Какой-то чудак его здорово отделал. У него и физиономии-то не видно из-за бинтов, но по глазам видно, что он сам не прочь кому-нибудь заехать в ухо. Не думаю, чтобы он много знал о случившемся. Безмозглая миссис Андерсон прибежала к ним с целым коробом новостей: она, дескать, видела, как какой-то парень передал револьвер миссис Свейн. Миссис Вейман решила, что нужно срочно вызвать фараонов.
Мейсон смотрел перед собой с задумчивым выражением лица. Он угрюмо проговорил:
— Мне очень не нравится эта история, Пол. Чего ради вызывать полицию, если единственное основание для этого — Рассказ болтливой соседки о какой-то парочке, прятавшей револьвер? И стали бы полицейские приезжать и учинять обыск в Доме, если бы у них были только эти сведения? Обычно человек звонит до посинения в полицейское управление и вызывает патрульную машину даже по более серьезному поводу, но ничего, кроме окрика дежурного офицера, не может добиться.
Дрейк показал в сторону дома Прескотта:
— Вот тебе и ответ. Миссис Вейман добилась не только сержантского окрика.
— Расскажи-ка мне поподробнее об этой особе.
— Ей под сорок, довольно стройная, вполне симпатичная. Говорит тихо, задумчиво. Лицо несчастное и волевое одновременно. Взглянув на нее, вы скажете, что эта женщина пережила, наверное, недавно какую-то трагедию, после которой стала терпеливой и покорной.
