— Украл. Точнее, выманил. Я передала их ему для приобретения каких-то акций. Он мне наговорил с три короба о друге, попавшем в тяжелое финансовое положение и якобы желающим расстаться с какими-то необыкновенно выгодными ценными бумагами. Наобещал мне золотые горы… Я отдала все, что у меня было. Он отправился за акциями и больше не вернулся. Я никогда не забуду его прощальный поцелуй.
— В полицию сообщали? — поинтересовался Мейсон.
— О деньгах я ничего не говорила, — призналась она. — Я решила, что с ним что-то случилось. Я обратилась в полицию с просьбой разузнать о всех несчастных случаях, обзвонила все больницы и даже морги. Прошло много времени, прежде чем я поняла, что он меня просто-напросто надул. Вполне возможно, что я была не первая, обманутая им.
— Что мешает вам сейчас заявить в полицию о его обмане? — спросил адвокат.
— Я не смею.
— Почему нет?
— Я… я не могу вам сказать.
— Почему нет? — снова спросил Мейсон.
— Никогда и никому я об этом не расскажу, — всхлипнула Рода Монтейн. — Из-за этого я когда-то чуть не наложила на себя руки.
— Пистолет в вашей сумочке предназначался для этой цели?
— Нет.
— Вы хотели убить Греггори?
Она отвела глаза в сторону.
— Именно поэтому вас интересовал Corpus delicti? — настаивал Мейсон.
Она всхлипнула.
— Послушайте, — сказал Мейсон, положив ей на плечо руку, — у вас неприятности, вы слишком расстроены. Вам необходимо иметь человека, которому вы могли бы во всем довериться. Я сумею вам помочь, уверяю вас. У меня были гораздо более сложные дела. Расскажите мне всю правду, и я сумею решить ваши проблемы.
— Я не могу… — снова сказала она. — Я не смею… Это слишком… Нет, не могу.
— Ваш новый муж об этом знает?
— Господи! Нет, конечно! Если бы вы разбирались в ситуации, то не спрашивали бы о таких вещах! У Карла своеобразная семья…
— В каком смысле?
— Вы никогда не слышали о мистере Филиппе Монтейне из Чикаго?
— Нет. И чем он знаменит?
— Это очень богатый человек и своенравный человек, из тех, что возводят свое происхождение до первых переселенцев и тому подобное… Карл — его сын. Я не нравлюсь Монтейну-старшему. Вообще-то, он меня даже не видел, но одна мысль о том, что его сын женился на какой-то медсестре, просто выводит его из себя.
— Муж не знакомил вас со своим отцом? — уточнил Мейсон.
— Нет, — ответила она.
— Тогда почему вы решили, что…
— Я читала его письма к Карлу.
— Знал ли Филипп Монтейн о намерении Карла жениться на вас?
— Мы обвенчались тайно.
