– Да? И что дальше?
– Когда он приехал, то послал телеграмму, на каком поезде прибудет и я встречала на вокзале. Все сразу стало складываться плохо... Ну, иначе.
– В чем это выражалось?
– Он отнесся ко мне очень холодно и, впрочем, оказался совершенно другим человеком, чем я ожидала. Конечно, – добавила она поспешно, – я знала, что все это глупо, но в своем воображении я создала образ мужчины со всеми мыслимыми достоинствами, хотя никогда его не видела. Я считала его другом и страшно разочаровалась.
– А что получилось потом? – спросил мягким голосом Гамильтон Бергер.
– Я позвонила ему дважды или трижды и как-то вечером мы с ним выбрались в город...
– Продолжайте пожалуйста.
Мэй Джордан пожала плечами.
– Этот мужчина был просто невыносим, – сказала она, окинув обвиняемого презрительным взглядом. – Он вел себя покровительственно и как-то дешево, крикливо... Я быстро поняла, что он не верно воспринял мои письма. Он смотрел на меня как на... Относился ко мне, словно я была... Не проявлял уважения, даже элементарной вежливости. Этот человек просто не знает, что такое деликатность.
– Что вы сделали?
– Я сказала ему, что хочу получить назад свои письма.
– И что он ответил?
Она снова окинула презрительным взглядом Джефферсона.
– Он сказал, что я могу их у него купить.
– Ну и?..
– Я решила забрать эти письма. Ведь они были моей собственностью.
– Что вы сделали?
– Четырнадцатого июня я пошла в его офис. Я выбрала время, в которое обвиняемый и мистер Ирвинг обычно уходили на ленч.
– И что вы сделали? – повторил свой вопрос Гамильтон Бергер.
– Прони... Вошла в офис.
– С какой целью?
– Единственной моей целью было найти письма, которые я когда-то написала.
– У вас были причины предполагать, что эти письма находятся в офисе?
– Да. Он сказал мне, что держит их у себя в кабинете и что я могу придти за ними и получить их, если соглашусь на его условия.
– И что случилось?
– Я не могла найти писем. Я искала везде. Я открыла ящики стола и тогда... – она остановилась.
– Продолжайте, – поторопил ее Гамильтон Бергер.
– Открылись двери, – нервно закончила она.
– Кого вы увидели в дверях?
– Обвиняемого, Дэвида Джефферсона.
– Он был один?
– Нет. Вместе со своим сотрудником, Уолтером Ирвингом.
– И что тогда случилось?
– Обвиняемый стал страшно ругаться. Он называл меня такими словами, которых я никогда прежде не слышала.
– Ну и?
– Он пытался меня схватить и...
– А что вы сделали?
– Я отступила, натолкнулась на кресло и упала. Тогда мистер Ирвинг схватил меня за щиколотки ног и так держал. Дэвид Джефферсон сказал, что я всюду сую свой нос, а я ему ответила на это, что пришла только за своими письмами.
