— А что делали вы?
— Я ехал позади на некотором расстоянии, чтобы не вызвать подозрений. Когда он притормозил, я проехал вперед с полмили, остановился на обочине, вышел из машины и сделал вид, будто у меня что-то случилось с мотором.
— Как же обстояло дело дальше?
— Через несколько секунд автомобиль подсудимого снова обогнал меня, двигаясь на большой скорости.
— Что делали вы?
— Захлопнул крышку капота, сел в машину и продолжил преследование.
— Вам удалось не потерять его из виду?
— Да, сэр.
— И куда направлялся подсудимый?
— В Энсенаду. Он остановился в мотеле «Сиеста дель Тарде».
— И что сделали вы?
— Позвонил своему шефу, Полу Дрейку, и сообщил, что объект зарегистрировался в мотеле под именем Фрэнк Керри.
— И что потом?
— Приехали адвокат Перри Мейсон и его секретарь Делла Стрит. Я показал им, где остановился подсудимый, и они пошли к нему.
— А дальше?
— Появилась мексиканская полиция.
Бейли торжествующе улыбнулся и, взглянув на Мейсона, произнес:
— Перекрестный допрос.
— В записи мы слышим лишь то, что говорил Даттон, но ничего не знаем о том, что говорил его собеседник, не так ли? — сказал Мейсон.
— Да.
— Вам известно, кому звонил поверенный?
— Нет, сэр.
— Вы не знаете, что мог ему сказать собеседник?
— Нет, конечно!
— У меня все, — объявил Мейсон. После этого взял слово судья Альварадо:
— На этом мы закончим сегодняшнее заседание. Я благодарю обе стороны за то, что судебное разбирательство идет быстро и плодотворно. Присяжных прошу воздержаться от обсуждения обстоятельств дела, они также не должны ни с кем советоваться, читать отчеты в газетах, слушать информацию об этом деле по радио или телевидению. Им необходимо избегать выражения собственных мнений, пока не придет время вынесения окончательного вердикта. Заседание возобновится завтра в десять часов утра.
Мейсон снова находился в тюремной комнате для свиданий, лицом к лицу со своим подзащитным.
— Это ваш последний шанс, Даттон.
— Я уже сказал вам правду.
— Если вы будете путаться на перекрестном допросе, вам никто не поможет.
Даттон кивнул.
— И пожалуйста, не стоит недооценивать дара многоуважаемого Гамильтона Бюргера задавать неприятные вопросы.
— Вы считаете, мне обязательно надо давать показания?
— Иного выхода нет, — ответил Мейсон. — Присяжные уже все решили, и их решение отнюдь не в вашу пользу. Так что вам придется не просто дать показания, но и попытаться убедить присяжных в том, что вы не врете. И если вас поймают хоть на малейшей лжи — хотя бы даже насчет времени, когда вы встаете утром, или сколько кусков сахара кладете в кофе, — вся защита полетит к чертям.
