— Ну а я не хочу разговаривать с вами без своего адвоката. Вы знаете, где он, вот и позовите его сюда. Я буду говорить только в его присутствии.
— Но на несколько формальных вопросов вы же можете ответить? — спросил Селби.
Риббер рассмеялся.
— Знаю я вашу формальность! Вы, наверно, думаете, что я только вчера появился на свет. Зовите адвоката! Он для того и существует.
— Да, он хороший адвокат.
— Разумеется.
— Хитрый, ловкий, проницательный.
— Ну и что же?
— Он производит впечатление человека, который думает, прежде чем что-нибудь сделать.
Риббер подозрительно уставился на Селби.
— Если у вас есть что сказать, говорите.
— Вы достаточно умный парень, — сказал Селби.
— Да?
— Ага. И этим вы мне нравитесь.
— Но я достаточно умен, чтобы молчать. Это-то вам вряд ли понравится.
— Вы не знаете, будет ли Карр представлять миссис Артрим?
— Спросите его самого об этом.
— Я думал, вы знаете. У нее достаточно денег.
— И что?
— Однажды я услышал прекрасную историю, — спокойно продолжал Селби. — Двое мужчин рассуждали о чувствах повешенных. Они перекинули веревку через стропила. Один из них встал на стул, накинул себе петлю на шею и, держа в руках второй ее конец, подтянул себя на пару дюймов от стула, а второй стоял и смотрел. Потом первый парень отпустил веревку и рассказал приятелю о своих ощущениях. «А теперь попробуй ты». Его приятель надел петлю на шею и подтянул себя. А в это время друг выбил из-под его ног стул.
— Ну? — заинтересованно спросил Риббер.
— Друг сидел и читал газету. А перед уходом подставил стул под ноги приятеля. Но тому он уже больше не пригодился. Коронер признал самоубийство.
— Ну? — Голос Риббера дрогнул.
— Это все, — сказал Селби. — Самоубийство.
— Кретины! — неожиданно заорал Риббер. — Зачем вы рассказываете мне эту сказку? Если хотите, чтобы я отвечал на вопросы, позовите Карра. Не позовете — можете убираться ко всем чертям!
— Из этого рассказа вытекает мораль, Пит, — не обращая внимания на его крики, продолжал Селби. — Никогда не суй добровольно голову в петлю.
— Убирайтесь отсюда!
— Теперь об этом деле, — как ни в чем не бывало говорил Селби. — Одна вещь сразу показалась мне подозрительной. Я сказал себе, что для такого парня, как Риббер, неестественно оставлять на месте убийства пистолет со своими отпечатками. Ну, я и подумал, что парень мог пойти на такой шаг, чтобы защитить кого-то другого. И заодно устроить ловушку. Но зачем? Я стал продолжать расследование, Пит. И понял… нашел.
