– Я не совсем вас понимаю. Что вы имеете в виду?
– Думаю, сначала я хотел бы сам поговорить с некоторыми свидетелями.
– Это было бы весьма неудобно, поскольку займет много времени и...
– В таком случае, – улыбнулся Мейсон, – поскольку вы носите с собой диктофон, беседуя со свидетелями, вы можете дать мне прослушать записи разговоров.
– О чем вы говорите? – возмущенно воскликнул Болтон. – Магнитофонные ленты являются моей собственностью. Я не разрешу никому их слушать.
– Многое ведь зависит от того, – заметил Мейсон, – как вы сформулировали вопросы, использовали ли вы наводящие вопросы, не вкладывали ли собственные идеи в головы тех, кого спрашивали, или вы старались изо всех сил быть беспристрастным.
– Я работаю по-своему. И вы мне не указчик, мистер Мейсон.
– В таком случае, никакого заявления не будет, – пожал плечами адвокат.
– А вот это совсем не умно с вашей стороны, – сказал Болтон. – Мы проводим совершенно объективное расследование полученного нами сигнала. Существует две возможности: самоубийство и убийство. Ваша клиентка должна быть заинтересована в том, чтобы мы получили правдивую информацию о некоторых фактах.
– Вы помните, – произнес Мейсон, – что я ничего не сказал, как вам следует поступать. И вы не станете учить меня, мистер Болтон. Договорились? Что касается меня, интервью закончилось.
Сельма Ансон начала было что-то говорить, но Мейсон предостерегающе поднял руку.
На щеках Болтона проступил румянец, глаза злобно блеснули.
– Разговор закончен! – повторил Мейсон. – Полагаю, вы поняли? Если нет, у вас имеется магнитная запись, чтобы оживить память. Мы же пожелаем вам всего доброго, мистер Болтон.
– Вы не можете меня так нагло прогнать! – заявил Болтон.
– Почему?
– Потому что я или получу заявление от вашей клиентки, или заставлю ее отказаться отвечать на мои вопросы.
– Она вовсе не отказывается отвечать на ваши вопросы, – ответил Мейсон. – Это я отказываюсь продолжать нашу беседу в данный момент. Мне необходимо оценить данные, которыми вы располагаете, до того, как я посоветую моей клиентке отвечать на вопросы. Только после этого она ответит, не раньше. Вы поняли меня?
– Это нечестно.
– Я не спрашивал, честно это или нет. Я спросил, понятно ли вам?
– Хорошо, я понял! – процедил Болтон.
– Благодарю, – улыбнулся Мейсон. – Больше не смею вас задерживать.
Болтон вскочил со стула, схватил дипломат и сказал:
– Вы будете жалеть об этом до конца дней своих, Мейсон. У меня достаточно доказательств, и я практически готов сделать отчет для компании. Он будет весьма неблагоприятным для вашей клиентки. Ее отказ отвечать на вопросы, отказ объяснить обстоятельства, по-моему, является достаточно красноречивым.
