– Я же сказал тебе: инцест – зло, – проговорил старик. – За это отправляются в Ад.
Инцест – знак того, что Дьявол любит это создание. А еще зло – сжигать церкви и убивать священников, как это делали в Мексике во времена моей молодости. Но, мальчик мой, почему ты об этом спрашиваешь? Ты проделал такой путь единственно ради того, чтобы задать мне этот вопрос?
Мгновение юноша молчал, судорожно сцепив руки.
– Ради этого не стоило ехать так далеко. Кто угодно мог сказать тебе это.
– Вы – единственный человек, которому я доверяю, – ответил юноша, – единственный. Вы святой.
Старик посмотрел на него сурово:
– Это богохульство. Я всего лишь бедный деревенский священник. Я сделал все, что смог, но ведь это совсем немного. Меня надо простить. Когда я умру, за меня нужно будет молиться.
Оранжевый огонек лампы извивался языком черного дыма, в котором с треском сгорали комары и мошки. Юноша рассматривал прямую, неподвижную фигуру священника, длинные кисти его рук, покоящиеся на бесплотных коленях.
– Вы помните, о чем говорили мне?
– Нет, теперь я немногое помню. На прошлой неделе умерла моя собака, а я уже даже не могу вспомнить ее имени. Я как раз пытался его вспомнить, когда ты вошел.
– Педро, – подсказал юноша.
– Да, – сказал священник, и лицо его озарилось. – Я рад, что ты это помнишь. Да, именно Педро.
– Вы всегда говорили мне: добрые унаследуют небо, а злые – землю.
– Да, теперь вспоминаю, – сказал старик, – и это действительно так. Земля – злое место, она становится все злее и злее. Никогда не забывай об этом, если хочешь заслужить небо.
Ты славный мальчик. Я часто вспоминаю тебя, хотя и забыл твое имя. Тебя как зовут?
– Хосе. Хосе Альмайо. Во мне, как и в вас, тоже есть испанская кровь.
– Верно: Хосе. Ты уехал в город.
– Я вернулся.
– Видишь, я помню тебя, а люди говорят, что я уже молитвы свои забываю, проповеди забываю, и вызвали на мое место нового священника. Помню. Когда ты был маленьким, ты хотел стать тореро.
– Да, я попытался, но не вышло. Нет у меня таланта.
– Наверное, из тебя получился бы такой же хороший рыбак, как и твой отец. Он часто приносил мне рыбу.
Юноша встал:
– Что это за слово вы тогда сказали?
– Какое слово? Я не говорил никакого слова. Не надо быть суеверным, как эти деревенские люди, которые носят дары своим прежним идолам. Думают, что я не знаю об этом. Слово есть только одно: Господь.
– Нет, другое. Которое означает самый страшный грех. Который так радует Дьявола.
