Я снова надела комбинезон и застегнула до половины, чтобы выхватить в случае чего браунинг. Для “файрстара” у меня была только внутренняя кобура для ношения на белье, и потому я его сунула просто в карман комбинезона. Не слишком удобно, чтобы выхватывать быстро, но все лучше, чем вообще его с собой не брать. Внутренняя кобура для ношения под штанами не очень помогает, если надевать юбку.
Ларри приспособил свой пистолет на наплечной кобуре. Он стоял рядом со мной, поводя плечами, пытаясь приладить ремни. Они не то чтобы неудобны, если хорошо подогнаны, Но и удобными их тоже не назовешь. Это вроде лифчика – они подходят, они нужны, но никогда не бывают удобны по-настоящему.
Комбинезон Ларри оставил незастегнутым, болтающимся почти до бедер. Нас осветил луч карманного фонарика, вспыхнувший на кресте Ларри. Луч перебежал на меня, полыхнув в глаза.
– Теперь, когда вы уже испортили мне ночное зрение, уберите эту хреновину от моих глаз!
Из-за ослепительного луча донесся густой мужской смех. Двое копов из полиции штата прибыли как раз вовремя, чтобы принять участие в охоте. Их только не хватало!
– Уоллес, – сказал мужской голос, – сделай, что велела дама.
Голос был глубокий и с неясной угрозой. Таким бы голосом говорить “Руки на капот, ноги в стороны”. И ты так и сделаешь, а не то...
К нам подошел полицейский служащий Грэнджер, опустив фонарь к земле. Он был не так высок, как Уоллес, и животик у него уже переваливался через ремень, но он двигался и в темноте так, будто знал, что делает. Будто ему уже приходилось охотиться в темноте. Не на вампиров, возможно, но на что-то другое. На людей, быть может.
Уоллес тоже подошел, мелькая фонариком, как гигантским светлячком. Он не светил мне в глаза, но все равно ночному зрению этот луч не способствовал.
– Выключите фонарь... пожалуйста, – попросила я.
Уоллес подступил еще на шаг, нависая надо мной. Он был высок, сложен как футболист, с длинными ногами. Атакующий защитник. Они с помощником Колтреном могли бы побороться – потом. А сейчас я хотела, чтобы он отвалил к чертям.
– Выключи, Уоллес, – сказал Грэнджер. Свой он уже отключил.
– Я же ни черта не буду видеть, – возразил Уоллес.
– Темноты боитесь? – спросила я, улыбнувшись ему в лицо.
Ларри засмеялся. Этого делать не надо было. Уоллес повернулся к нему.
– Что тут смешного?
Он шагнул к Ларри, почти касаясь его, запугивая своей огромностью. Но Ларри – он вроде меня: с детства привык быть маленьким; его и не такие не смогли запугать. Он не отступил.
