– И они ее нашли? – поинтересовался Мелвин.
– Я что, телепат?
– Это некорректный вопрос, – отозвалась Болью. – У нас недостаточно информации, чтобы сделать достоверные выводы.
– Ну, погадать, кто за ней гоняется, всегда можно, – ответил Мелвин. – Я готов поставить на этих чертовых спецслужбистов. Если уж мы смогли подтвердить, что она здесь, им это тем более под силу. А это большая беда, капитан. Если уж они такого магната, как Икела, безнаказанно убрать могут, то нас прикончат и не заметят.
Джошуа отправил пустую картонку в мусорник и взял круассан и банку чая. Пережевывая безвкусную булочку (вот еще почему он предпочитал отели – пища, приспособленная для питания в невесомости, вечно была мягкой и клейкой, чтобы не оставлять крошек), он оглядывал свою команду. Слова Мелвина зацепили всех. Никто из них не привык к опасности, угрожавшей ему лично, один на один. Бои в космосе – совсем другое дело. И кроме того, оставался риск встретить одержимых...
– Болью права – нам не хватает данных. Вот это мы и исправим за утро. Мелвин, Эшли – работаете парой. Займитесь контрактами на промышленную оборону, поищите, что могла закупать Мзу, чтобы вернуть и использовать Алхимика. В принципе, ей нужен корабль, но его все равно придется оснащать; если нам повезет – заказным оборудованием. Дахиби, Болью – выясните, что случилось с Дафной Кигано, где ее видели последний раз, номер ее кредитного диска, все такое. Я узнаю, что сумею, об Икеле и его соратниках.
– А я? – возмутилась Сара.
– А ты сиди на борту и никого, кроме нас, не впускай. С этого момента в рубке будет всегда находиться один из нас. Я не уверен, есть ли на Айякучо одержимые, но рисковать не собираюсь. Это не говоря уже об агентах спецслужб, местных силах безопасности и тех, кто поддерживает Мзу. И по-моему, самое время вытащить из ноль-тау приставов – на случай разборок. Если что, за космоников они сойдут.
Ощущение независимости Иона находила крайне любопытным – как сама, так и в компании собственных отражений в других приставах. Мысли ее проскальзывали по общей сродственной волне, как птахи, влекомые ураганом.
– Нам надо больше разделяться,– сказала она и сама ответила себе: – Непременно.
Ее разбирало неприличное хихиканье, неудержимое и не очень приятное, точно жестокий любовник неустанно щекотал ее.
Сродственная связь с тремя другими приставами ослабела, снабжая ее лишь самой необходимой информацией – месторасположение, оценка среды, возможная угроза. Иона с трудом сдерживала дрожь нетерпения. Впервые в жизни она покинула пределы Транквиллити. Айякучо, конечно, не пуп вселенной, но Иона намеревалась приобрести в этой поездке как можно больше опыта.
