— Похоже, у нас тут есть проблема.
— Не вижу никакой проблемы, — сразу перебил его Гордон, лениво вытягивая свои ноги к огню. — Я приехал забрать свою жену.
— Не называй меня так! — вскинулась Роберта, и голос ее зазвенел от еле сдерживаемой истерики.
— Ты маркиза Инверэри, ангел мой, независимо оттого, нравится тебе это или нет, — с непринужденной улыбкой отозвался Гордон.
Роберта почувствовала, что сейчас завизжит, завопит, раскричится, но усилием воли постаралась сделать так, чтобы голос ее прозвучал по возможности мягко.
— Милорд, я желаю расторжения брака.
— Это невозможно, мой ангел.
— Но мы же никогда не были вместе в по… — Роберта осеклась, и щеки ее вспыхнули от смущения, но, опустив взгляд на колени и крепко сцепив пальцы, так что суставы побелели, она все же закончила: — Я буду настаивать на разводе.
Гордон насмешливо хмыкнул, нисколько не смутившись от ее заявления.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, голубушка, но это давний обычай маркизов Инверэри жениться на дочерях Макартуров, и не нам его отменять.
— Твой собственный отец женился не так, — сказала Роберта, принуждая себя смотреть ему прямо в лицо, хотя это и нелегко давалось. Она чувствовала, что его пронзительный взгляд словно проникает ей в самую душу.
— Да, но у главы Макартуров, то есть у твоего деда, не было дочерей, — возразил Гордон. — Не забывай, что наши родители желали этого союза, и отказ от взятых на себя обязательств может быть причиной распрей, даже раскола внутри клана, и не только между нашими семьями.
— О моих родителях можешь не беспокоиться, — заверила его Роберта. Она сделала усилие, чтобы улыбнуться, но губы ее задрожали. — Родители желают мне счастья, а у меня никогда не будет его, если я стану твоей женой.
Черт побери, подумал Гордон, готовый взорваться от такого оскорбления, эта девица может истощить терпение даже святого. А святым он отнюдь не был.
— Ты не можешь этого знать заранее, ангел, — возразил он обманчиво спокойным голосом.
— Я знаю это, — настаивала Роберта. — Я английская леди и не желаю больше жить в Хайленде.
Это презрение к его родному Хайленду не на шутку задело Гордона. Не в силах сдержаться, он презрительно фыркнул:
— Я вижу, в нашем стаде завелась паршивая овца?
— Что ты под этим подразумеваешь? — спросила Роберта. В голосе ее прозвучал отчетливый вызов.
Гордон открыл было рот, чтобы ответить, но леди Келли быстро подала ему стакан виски для подкрепления, и он отвлекся, чтобы взять его. Одним большим глотком проглотив его содержимое, он протянул графине пустой стакан и круто повернулся к невесте.
